Я. Философия и психология свободы

Литературное творчество заключается в умении рассказывать истории. Чем лучше у автора это получается, тем более он талантлив. Но творчество не сводится к одному таланту. Есть еще критическое чувство. Иначе говоря, всякий автор находится в поле двух переменных: таланта и критического чувства. И эти характеристики сталкиваются. Примем по определению, что писатели – это те авторы, у которых критическое чувство отсутствует или, по крайней мере, не преобладает над талантом. Тогда не-писателями являются те, у кого критическое чувство гипертрофированно.

Начнем с русской литературы. Пожалуй, самым образцовым писателем в ней является Достоевский. Он даже не писал свои романы, он их буквально рассказывал. Его вторая жена Сниткина была профессиональным стенографистом. Достоевский расхаживал по своему кабинету и рассказывал свой очередной роман, а жена скорописью заносила это на бумагу. Затем текст расшифровывался, подвергался некоторой корректировке и отправлялся в свет. По крайней мере, так был написан «Игрок». Зачем нужно было писать этот роман? Достоевскому нужны были деньги, ведь до этого он промотал свое наследство в Монте-Карло. Несомненно, у Достоевского было все в порядке с критическим чувством. Если ты умеешь рассказывать истории, зачем спрашивать себя: зачем?

Еще одним писателем, казалось бы, можно назвать Чехова. Ведь он с такой легкостью сочинял свои истории. Шел Чехов по улице, видел какую-то сцену, приходил домой, садился за стол – и вот готов очередной рассказ, прекрасный, ироничный, тонкий. Но все не так просто. Чехов не написал ни одного романа. И уж наверное, не потому, что был не в силах это сделать. Более того, он написал один роман на спор – «Драму на охоте». Это был пародийный роман, в котором Чехов лишь хотел показать, как не нужно писать романы. Он хотел сказать этим: да, могу, но зачем? Там было все, что считается обязательным для этого жанра: любовь, интрига, дружба, смерть. Но это был анти-роман. Забавно, что в СССР эту пародию экранизировали, и, кажется, она называлась «Мой ласковый и нежный зверь». Нельзя же быть такими невеждами! То, что Чехов не посмел написать роман по-настоящему, свидетельствует о том, что этот человек очень серьезно относился к литературе. Очевидно, он полагал, что автору недостаточно иметь историю для романа. Нужно знать, зачем ты это делаешь. И еще: нет смысла писать вторую «Войну и мир», даже если ты способен на это. Нужно нечто другое. Чехов был не-писателем. Еще одно свидетельство этому – его поездка на Сахалин. У него уже был дом в теплой Ялте, налаженная врачебная практика, литературная известность и слабое здоровье. Зачем ему ехать за тысячи верст по ужасным русским дорогам на этот остров, чтобы описать жизнь русских каторжан? Что ему Гекуба? Что он Гекубе? Его погнало туда критическое чувство. Мало уметь рассказывать истории. Нужно знать, зачем ты это делаешь.

Еще одной неоднозначной фигурой в русской литературе является Толстой. Первую половину своей жизни он был писателем, вторую – не писателем (и это дало повод Ахматовой назвать его «мусорным стариком»). Если бы Толстой умер в 50, мы не узнали бы второго Толстого. Автор «Казаков», «Войны и мир», «Анны Карениной» - это писатель. Автор поучительного «Холстомера», оскорбительной «Смерти Ивана Ильича» и невыносимого «Воскресения» – не-писатель. Критическое чувство в нем взяло верх. Зачем писать романы, если в мире ничего не меняется? Зачем рассказывать истории, если они не приносят умиротворения даже самому автору? Нужны бомбы, а не книги. Нужны проповеди, а не романы.