Я и мой капитан

Краем камеры я ухватил побледневшее лицо самки, когда та бессознательно поправила волокна на голове, провожая взглядом фиолетовых пылесосов.

– Не нужно, Макс, – голос Иры чуть дрогнул, – я в норме.

Но последняя картинка, как и частота взмахов руки самки во время движения, говорили об обратном. Действительно, вокруг было, пожалуй, слишком оживленно и шумно.

– Не сходи с желтой линии, – напомнил я, как только Иру качнуло в сторону.

– Да толкаются же все! – Она раздраженно посмотрела на протиснувшееся мимо сумчатое млекопитающее. – А это что, Ма-а-а-а-кс?!

Навстречу потоку инопланетян, отбрасывая длинную овальную тень, двигался пятиметровый обитатель Глизе.

– Макс… – Ира застыла на месте, глядя, как другие существа спокойно проходят под брюхом огромного паука, не обращая на того ни малейшего внимания. – Макс, он нас не раздавит?

– Нет, если не будешь болтаться на синей линии.

Симбионт непроизвольно взглянул под ноги и, убедившись, что находится в заданном лимите дорожки, несмело зашагал вперед. Членистоногое осторожно перебирало длиннющими мохнатыми лапами, переставляя их медленно, одну за другой, при этом вращая во все стороны тремя парами обсидианово-черных глаз.

– Не бойся, – подбодрил я симбионта, – видишь, как он выбирает место, прежде чем ступить. Двигай давай! А то такими темпами мы до магазинов одежды и до завтра не доберемся.

Услышав сразу два мощнейших мотиватора для подвида Б – «магазин» и «одежда», – Ира значительно ускорилась, гордо проплыв под тушей паука вместе с другими пешеходами. А миновав его, бесстрашно зашагала еще быстрее.

– Так, вот тут сверни, – скомандовал я, когда самка поравнялась с узкой нишей воздухопровода.

– А что тут? – опасливо спросила Ира, заглядывая в полутемный проулок, заканчивающийся глухой стеной с решеткой вентиляции. – Тут ничего нет, Макс!

– Знаю, поэтому нам именно сюда, – ответил я, отключив внешний интерфейс навигатора. – Заходи. Надо поговорить.

Кажется, симбионт был заинтригован. А может быть, его уровень доверия ко мне сильно повысился за последние дни, но самка улыбнулась и беспрекословно проследовала в тупик.

– За нами следят? – заговорщицки прошептала она, вглядываясь в теряющийся во тьме потолок.

– Ты куда смотришь? – удивился я.

– Хлюпиков ищу, у тебя в браслете фонарика нету?

– Да никто за нами не следит. – Я задумался, а есть ли основания для такого безапелляционного утверждения, и добавил: – По крайней мере, я так думаю.

– Тогда зачем мы здесь? – Ира распрямилась, оторвавшись от созерцания теперь уже пола.

Я до сих пор так и не рассчитал правильный алгоритм разговора, поэтому начал издалека:

– Ты, наверное, догадываешься, что один из нас должен будет вскоре покинуть корабль…

По открытому рту симбионта и широко распахнутым глазам, устремленным прямо в мою камеру, я понял, что не догадывается.

– Я… я… – запнулась Ира. – Ты что же – меня бросаешь? Здесь?!

– Никого я не бросаю.

– Я никуда не пойду! – воскликнула самка так громко, что по стенам пробежало звонкое эхо.

Предикат был очень неоднозначным: то ли она настоятельно утверждала, что ни при каких условиях не собирается расставаться с моим корпусом, то ли шантажировала меня тем, что не сдвинется с места в течение бесконечно долгого промежутка времени. Впрочем, рассуждать об этом смысла не было.

– Собственно, речь не о тебе.

– Не обо мне? – Глаза ее стали еще больше. – Но ты же не можешь жить без корабля!

– И не обо мне – Глюк покинет нас. Он в скором времени вынужден будет уйти.

Дальнейшая реакция симбионта удивила меня настолько, что я не нашелся, что сказать, наблюдая, как Ирина растерянно бродит мелкими шажками взад-вперед, грызет ноготь и бормочет что-то совершенно бессмысленное: «Ну как же… все же хорошо… покинет… когда я впервые покурила траву, глюки меня еще два дня не покидали… но это же не моя вина?.. почему?.. я, кажется, ничего не говорила такого…» Я смотрел на лучи света, пробивающиеся сквозь ее спутанные волосы, когда она вдруг выпалила:

– Но я же не виновата, правда?

Я замешкался, но решил сказать правду:

– И да и нет.

– Макс, ну что я такого сделала, что обидела его?!

– Ты его не можешь обидеть в принципе, – удивился я, – просто он – уже не искусственный интеллект. Если ты заметила, он начал осознавать себя и принимать независимые решения.

– А это плохо?

– Нет, конечно. Но два полноценных сознания никак не смогут сосуществовать в одной нейросети корабля, иначе сильнейший разум вытеснит слабейший. Так же как произошло с тобой и Умтаком. Мы должны подыскать навигатору новое тело, и как можно скорее.

Ира задумалась, смешно наморщив нос.

– Поэтому ты и покупаешь такого дорогущего транспортного дроида?! – догадался симбионт. – Хочешь впихнуть Глюка в него?

– Да, только вот проблема: мне кажется, ему слишком нравится твоя компания и он не согласится.

– Я бы тоже не согласилась быть консервной банкой, день за днем перевозящей руду.