Я и Путь in… Как победить добро

Я не знаю, почему в антологию (видимо, есть на то какая-то причина) не просочилась одна из моих любимых песен, рекламируемая мною в том числе и из-за симпатии к Любаше, под названием «Полетели».

Я считаю, уровень драматизма, заложенный в ФК как в артисте, предполагал включение этой песни. Но из четырех дисков под названием «Модерн», «Этно», «Ретро» и «Киноработы» ни один не включает песню «Полетели».

Если вы слышали эту песню, то, наверное, кто-то из вас разделит мою уверенность в том, что это сплошная радость для всех, кто не корчит из себя музыковедов, а просто понимает, что музыка — это аккомпанемент наших сердечных страстей.

Это семантическое одеяло, наложенное на музыку, под которым мы укрываемся, когда нам плохо.

Не понимаю причины отсутствия и не мог спросить об этом у маэстро во время нашей поездки в Киев, потому что удостоился именного подарка ПОСЛЕ всех наших разговоров.

Я не считаю песню «Струны» такой уж большой радостью для меня, выросшего на черной музыке, хоть и тщательно это скрывающего.

Дуэт с Нетребко, мною сначала, после первой дегустации, не понятый, я нахожу шедевральным. Если после этой колонки кто-то мне напишет, что слово «шедевральный» слишком громкое, то я попрошу его, забыв про выпендреж, послушать песню несколько раз. Не в английском варианте — мне всегда вариации, записанные опосля туземного успеха на каком-либо языке, даже на грузинском, не кажутся удачными. Но дуэт с Нетребко — человеком, который голосом напоминает, что все остальные певицы (кроме, может быть, теперь Ани Лорак) — сплошной пшик и сплошная неловкость, — этот дуэт можно отнести к безусловным удачам.

В первом диске под названием «Модерн» для того, чтобы оскорбить слух музыковедов, есть четыре песни. Разумеется, песня «Снег», разумеется, песня «Я так люблю тебя», и я с изумлением не узнал в песне «Я просто счастлив» того Филиппа, имя которого ассоциировалось со сплошными скандалами и выходными пособиями для всех психотерапевтов.

Этот блок песен плюс песня «Я отпускаю тебя» говорит о том, что моя позиция (а суть ее в том, что ФК драматический певец, а не певец цыганский и не певец ернический) совершенно справедлива.

Перечисленные песни — это гимн его сложности. Если он под названием «Другой» имел в виду, что в нем намешано всего, то перечисленные песни хорошо это иллюстрируют.

Его бронебойные амбиции и бронебойный оптимизм не дают ему покоя в том смысле, что он единственный из артистов, кто летает первыми рейсами. Кто знает гастрольную специфику, понимает, о чем я.

Наши артисты, не умеющие делать ровным счетом ничего от умения держаться на сцене до умения держаться вообще в жизни, всегда выбирают рейсы попозже. Я приучил Лазарева летать в 6–7 часов утра, невзирая на мое алкотрипное присутствие рядом с ним.

Киркоров на вопрос, почему он летает спозаранку и на гастроли, и с гастролей, ответил: «Жалко времени». Ему жалко времени — уже только поэтому он другой.

Его раздражающая эклектика, то, что когда он влюбляется в человека, как сейчас он влюблен в Ани Лорак, то безоглядно, а если ссорится, то так, что смотрите выше строчку о выходных пособиях для психотерапевтов, его раздражающее умение заполнить собой пространство, его умение подарить публике поведенческие коды — вот здесь надо улыбнуться, здесь руку пожать сами знаете кому, здесь выступить для кого-то, но при этом не стать ему другом, — в антологии предъявлено это все.

Но вы в отличие от меня не получали вербальных подтверждений того, что он думает о жизни.

Он думает, что жизнь — тоже умение думать и блефовать.

Только умение блефовать не должно перевесить умение думать. Читайте продолжение завтра.

Пилигримы и менестрели

Тем, кто читал предыдущие две части эпоса, посвященного Филиппу Киркорову, надлежит знать, что перед началом сочинения третьей колонки я некоторое время посвятил размышлениям вот на какую тему. Не помню, обмолвился я или нет, что какую-то из колонок нужно посвятить его умению выстраивать отношения с социумом.

Эта колонка о том, что человек объяснимо избирателен в отношениях с людьми. Украшением его человеческой коллекции, разумеется, являюсь я, но во время нашей неожиданной для моего общения с артистами интеллектуальной пикировки, великолепной тем, что она была окрашена в иронически-элегические тона, прозвучало много имен.

Я спросил его, кого он считает настоящими артистами в бывшей Стране Советов, а ныне в стране, претендующей на обособленность Российской Федерации.

Он перечислил мне несколько имен, я ужесточил тему. Я назвал сам имена: Дима Билан и Сергей Лазарев. И попросил маэстро излить душу в обсуждении двух менестрелей. (Слово «менестрель» очень рассмешило Киркорова, я спросил, в чем причина припадка гомерического хохота, он сказал, что слово «менестрель» всегда ему напоминает слово «пилигрим»). «Хорошо, про двух пилигримов», — уточнил я.

Он считает их достойнейшими артистами.