Я — ярость

— Неа. Никто много не пил — ну, потому что, знаешь, напряженные тренировки и все такое. Ты волнуешься? — И не дожидаясь ответа, Эми продолжает: — Меня просто убивает, что на прошлом шоу я так и не смогла выступить. Это вроде как когда три часа стоишь в очереди на американские горки, и они ломаются как раз перед тобой. То есть я была так возбуждена, понимаешь? Даже сердце билось чаще. Когда тебе перевалило за тридцать, трудно найти то, что подарит такие эмоции. Даже если прыгнешь с парашютом, это просто типа: ну, окей, сейчас я сделаю это — ага, все, сделал. Верно?

Челси испытывала такое возбуждение перед родами, но, зная то, что рассказала ей Эми, она не собирается поднимать эту тему.

— Да, в общем, верно, — соглашается она.

— Челси, можно тебя на минутку?

Это Арлин. Она смотрит большими извиняющимися глазами и касается ладонью плеча Челси.

Нет, Челси не испытывает трепет, сердце не начинает биться чаще — ее накрывает тем самым ощущением, которое никуда не исчезает, даже если ты уже взрослый. Нечто гнетущее, темное, тянущее, как камень, внизу живота.

Ощущение, что вот-вот случится нечто ужасное, и это никак нельзя предотвратить.

Челси оно отлично знакомо.

— Конечно, — говорит она, натянув на лицо фальшивую улыбку.

Арлин кивает и ведет ее в сторону трейлера Харлана. Челси вздрагивает, отшатывается назад, осознав, куда они идут, спотыкается — но Арлин поддерживает ее, не давая упасть. Арлин ведь не оставит ее наедине с Харланом, правда? Да, сердце у нее определенно колотится. Они приближаются к самому красивому из трейлеров. Снаружи нет ни тента, ни гриля — это пространство большого босса, и, насколько известно Челси, кроме Харлана, здесь бывали только Крис, Арлин и, возможно, Сиенна.

— Я пойду с тобой, — говорит Арлин, будто бы читая ее мысли, как всегда, тепло и очень твердо. — Я зайду первой.

Арлин улыбается ей, успокаивающе похлопывает по руке и стучит в дверь.

— Войдите! — отзывается Харлан изнутри, и Арлин проскальзывает в трейлер. Челси идет следом, хотя на самом деле ей хочется развернуться и убежать. Она не знает, куда отправилась бы, но то же самое она всегда испытывала в присутствии Дэвида (хоть и не могла ничего поделать). На этот раз Челси заставляет себя остаться на месте. Не потому, что боится Харлана или хочет ему угодить, а потому, что увидела: БКЯ реален, и успешность этого предприятия будет только расти, и она хочет быть здесь и меняться вместе с ним. Если Харлан исполнит все, что обещал, то она сделает прививку и вернется к дочерям куда быстрее, чем подрабатывая в доставке пиццы.

Внутри трейлера возмутительно роскошно. Челси вспоминает фотографии Скалы в его частном самолете: кремовая кожа, лоск дерева, блеск металла. Харлан сидит за столиком, одетый как обычно и в светло-серой арафатке. Его спина выпрямлена, лицо ничего не выражает. Странно видеть, как кто-то столь энергичный и живой намеренно приглушает себя.

Арлин садится за стол напротив него и хлопает рукой по сиденью рядом. Челси тоже садится, замечая перед собой аккуратную стопку скрепленных бумаг, а также серебряную… да нет, все-таки пластиковую ручку.

— В данной ситуации я буду выступать как арбитр, — поясняет Арлин, как будто они в суде. — Челси, ты читала договор, когда устраивалась на работу в БКЯ?

Щеки Челси заливает жаром, и она опускает глаза.

— Нет, я была… в полном отчаянии.

Арлин выдыхает.

— Видишь? Говорила же тебе, надо выдать им копии договора, иначе это несправедливо. — Она обращается к Харлану с упреком в голосе, а потом поворачивается к Челси и смягчается. — Что ж, вот твой экземпляр. Ты можешь почитать его самостоятельно позже, но, позволь, я перейду к пунктам, которые имеют значение прямо сейчас. Это правда, что прошлой ночью Харлан приставал к тебе?

Челси смотрит в стол, на бумагу, на холодную серебристую ручку. Ей ужасно не хочется терять работу, но еще не хочется лгать или утратить шанс воспользоваться защитой, которую этот договор может ей предложить.

— Вроде того.

Арлин кивает.

— Это то, что он сказал мне.

— Это не было… агрессивно или… — Челси с трудом подбирает слова, — непристойно. Случайная ошибка. Мы говорили на эмоциональные темы.

Харлан через стол молчит, плотно сжав губы. Для Челси это в новинку: она бы ожидала, что мужчина начнет валить вину на нее, оправдываться, утверждать, что она сама этого хотела, сводить все к шутке. Именно так сделал бы Дэвид или его друзья, а с другими мужчинами Челси в последние двадцать лет не общалась.

— Это все равно не должно быть нормой, — возражает Арлин. — Мне нужно спросить тебя: хочешь ли ты продолжать работать в БКЯ? Мы, конечно, очень хотим, чтоб ты осталась, и я уверяю тебя, что подобное больше не повторится.