Я иду искать

Несколько минут назад она назвала себя Робином Гудом. У меня возникло чувство, что я впервые оказалась лицом к лицу с настоящей Ру. Не с каким-то персонажем, которого она изображает, чтобы сбить меня с толка. С истинной Ру. Я хотела узнать её получше. Если я собиралась бороться с ней, это было просто необходимо. Я прошла вслед за ней на маленькое крытое крыльцо.

Ру села на скамейку. Она была из комплекта дешёвой садовой мебели, пластмассовой, с имитацией под дерево. Украшали её облезлые подушки с выцветшим тропическим узором. Я осталась стоять, сжимая в руке закупоренную бутылку. Ру сказала:

— Это наш последний разговор. После этого переведешь мне деньги.

— Ты всё ещё боишься, что я записываю? — до меня дошло, что она может записывать и этот разговор, и надо было подумать об этом заранее. Думать, как она — как преступница — было для меня в новинку, приходилось быстро учиться. В этой охоте я не собиралась брать на себя роль лисы, оставив ей всех собак, лошадей и оружие. Я натянуто улыбнулась ей. — А если так и есть? Может быть, ФБРовцы уже направили на тебя свои микрофоны.

Она отмахнулась.

— Я тебя умоляю. Федералы ничего не успеют за такой короткий срок. Тем более местная деревенщина. Я знаю, чем они тут пользуются, а ты это с собой не взяла. В таких штанах не поместится. Думаю, ты пришла окончательно утвердить нашу сделку, и я рада. Это лучший выбор. Как для тебя, так и для меня.

— Для меня? — спросила я, и в моём голосе зазвучало возмущение, как я ни старалась его скрыть.

Она серьёзно кивнула, и это тоже было искренне. Ру не играла. Говорила со мной, как с равной.

— Я видела твою историю операций, Эми. Половину счёта ты потратила, чтобы откупиться от этого чмошника, которого посадила в тюрьму. Но тебе это не помогло, верно? — она посмотрела мне прямо в глаза, заговорила убеждённо: — Люди думают, будто могут купить отпущение всех грехов, заплатив немного лишних денег. Нет, так это не работает. Тебе придётся заплатить самой Вселенной.

Я сузила глаза.

— Ты не Вселенная.

— Меня послала тебе Вселенная, — тотчас парировала она, и мне показалось — это самое искреннее, что я от неё слышала. Она открутила крышку бутылки.

Вот как она оценивала себя? Но ведь она понятия не имела, как я себя чувствовала и что делала, пытаясь заплатить за свой поступок. Она несла бред, я ей так и сказала.

— Я выплатила ипотеку Тига, потому что была перед ним в долгу. А перед тобой — нет.

— Ничего подобного. Ты заплатила ему, чтобы успокоить себя. К тому же сделала это анонимно, самым подходящим для тебя способом, — сказала она, и в её словах ощущалась печаль. Как будто ей было меня жаль, но она не могла поступить со мной иначе. Сделав глоток, она поставила бутылку на место. — Ты рада, что выплатила его ипотеку. Это облегчило твои страдания. Но то, что предлагаю я, тебя не радует. Тебе это кажется нелогичным и несправедливым. Но именно такой расплаты требует Вселенная.

— А как Вселенная поступит с тобой? — не могла не спросить я. Она рассмеялась, и стена между нами рухнула.

— Давай не будем уходить от темы.

— Ну уж нет, я не такая послушная, — сказала я. Мне нравилось давить на неё, заставлять показывать истинное лицо. — Мне правда интересно знать: как, по-твоему, Вселенная поступит с тобой за то зло, которое ты прямо сейчас причиняешь мне?

Улыбка сползла с её лица, она серьёзно посмотрела на меня. Потом сказала:

— У меня предоплата, сучка.

Потёрла ладони, показывая, что с искренностью покончено, как и с метафизикой. Но я видела, она сама в это верит. У неё предоплата. Чудесно. Это намекало на смутный эпизод из прошлого. И это смутное, то ужасное, что случилось с ней самой, нужно было прояснить.

— Сядь. Переходим к делу.

Я опустилась на продавленный стульчик, стоявший наискосок к скамейке, и в воздухе отчётливо запахло плесенью. Закрытую бутылку поставила на низкий столик, скрестила руки. Мне нужно было сжаться, стать меньше, ощутить тепло своего тела.

— Как я узнаю, что ты не вернёшься? Не продолжишь меня терзать, получив своё?

Усмехнувшись, она вновь стала беззаботной Ру из книжного клуба.

— И за чем же я вернусь? За твоей китайской бижутерией? За медными сковородками? Когда заплатишь, у тебя останется лишь то, что есть у любого представителя среднего класса. Всё это дерьмо не интересно ни мне, ни подобным мне. Заплатишь один раз, и случится чудо: ты станешь обычной тёткой, без тайных сбережений, без тайного прошлого. Ты купишь право делать вид, что у тебя нет никаких секретов, — её тон был мягким, убеждающим. Будто она учила годовалого ребёнка пользоваться ложкой. Но её слова были такими же назойливыми, как её руки, когда они шарили по моему телу и телу моего сына. Пристально посмотрев мне в глаза, она улыбнулась хитрой, чуть заметной улыбкой. — Кстати, о секретах. Свои я не храню на этом компьютере.

— На каком компьютере? — спросила я, надеясь, что не краснею.