Я иду искать

— Ру зашла на минутку, — я почувствовала, будто изменила Шарлотте, и сложная ирония этой мысли от меня не ускользнула.

— Хе-хей! — сказала Руби, знать не знавшая о том, какое напряжение повисло в этой комнате.

— Какими судьбами, Ру? — осторожно спросила Шар, оглядываясь по сторонам.

— Она зашла на минутку, очень неожиданно, — повторила я тихо.

Шар была последней, кого мне хотелось бы сейчас видеть. Лучше уж Дэвис. Или Мэдди. Да хоть сам Господь Бог!

— Привет, Кенга! — сказала Ру, коварно ухмыльнувшись. Она по-прежнему была расслабленна — во всяком случае, ей удавалось это показать. Почти беззаботна.

— Мне не нравится это прозвище, — отрезала Шар. Ру, к моему удивлению, вместо того чтобы продолжить её подначивать, наклонила голову и сказала:

— Правда? Ну прости. Я думала, это классно — то, как оно сочетается с моим. Кенга и Ру. Но если тебе не нравится, я, конечно, не буду тебя так называть.

— Хорошо. Спасибо, — Шар смутилась. Ру наклонилась вперёд, готовая пустить в ход всё своё обаяние.

— Вообще я собиралась потом зайти к тебе.

— Да ну? — Шар изумлённо посмотрела на меня. Я была не в силах вынести её взгляд. Я ощутила свою беспомощность. Откуда мне было знать, что сейчас скажет Ру, смогу ли я остановить её? Я чуть подбросила Оливера, чтобы его порадовать. Ру поднялась с дивана и подошла к Шарлотте.

— Я пришла извиниться. Я думала о книжном клубе, о том, как пришла и всё испортила. Порой я могу вести себя очень скверно, особенно в новой компании. Я просто нервничаю. Я думала, это клуб Эми, потому что вы собрались у неё дома, но она сказала мне, что это твой клуб, а она предоставляет помещение, помогает с рассылкой и всем остальным. Она мне сделала выговор за то, что я испортила обсуждение «Дома Мирта». Тебе повезло с подругой.

Руби дёрнула за ремень, пристёгивавший её к коляске.

— Пути!

— Лучшей подругой, — сказала Шар, вскинув вверх подбородок. Ру немного разрядила обстановку, но облегчения я не почувствовала. Ру сделала это не по доброте душевной. Доброй она не была. Шар, ничего не подозревавшая, великодушная, улыбнулась Ру и сказала:

— Я тоже смутилась. Но у меня это проявляется по-другому. Я начинаю всеми командовать.

— Утром Эми пришлось провести занятие, — сказала Ру, — она всё ещё в купальнике, и ей надо переодеться. Пока можем переговорить с глазу на глаз, — она многозначительно посмотрела на меня, и лишь тогда я в глубине души почувствовала, что начинаю понимать тайный смысл её слов. То, как много она сказала. Как много знала.

— Мне не надо переодеваться, — сказала я.

— У нас всех столько дел. У Эми множество планов. И у меня тоже, — сказала Ру, и я ей поверила. Пока я ездила в Мобиль, думая, что умнее всех, Ру тоже не сидела без дел. Шар сконфуженно посмотрела на меня.

— Пути, — повторила Руби, — хотю иглать с Оббибером!

— Пусть поиграют, — сказала Ру. — Эми, тебе будет удобнее, если ты переоденешь мокрый купальник.

Я опустила Оливера на пол. Мне в любом случае пришлось бы это сделать — руки слишком устали. Шар расстегнула ремень, подтолкнула Руби к барьеру.

— Хе-хей, Оббибер! — закричала она.

— Оббибер! — Ру рассмеялась. — Как это мило! — Я все-таки правильно угадала её тотемное животное. Она была кошкой, и она играла со мной. Она играла со мной всё это время, как будто я была маленькой, глупой, испуганной мышкой. — Я тоже в детстве не могла.

— Чего не могла? — спросила Шар, и вся эта сцена стала абсурдной. Цвета сделались острее и ярче. Время замедлилось и растянулось, но всё же неумолимо ползло вперёд, и я бессильна была его остановить.

— Правильно выговаривать слова, — ответила Ру и залилась продуманным смехом. — Не могла как следует сказать «Анжелика» и называла себя «Желейка». Ну вы представляете, Желейка! Вся семья это подхватила, и, честное слово, меня дразнили Желейкой до второго класса.

Ру посмотрела на меня искоса, из-под полуприкрытых век. Всё моё прошлое стало лишь камешком у неё в кармане. Не только мой самый худший поступок. Он уже не был самым худшим. Мы с Тигом разрушили её план, но ей тоже нашлось занятие. Она не приняла мои слова за чистую монету. Вернулась назад. Проверила то, что должна была проверить сразу.

Самый худший поступок я совершила потом. И продолжала его совершать вот уже семь лет. В отношении Шарлотты. Моей самой любимой, самой чудесной Шарлотты.

— Это так смешно! — сказала Шар. Она попалась на удочку умелой манипуляторши, и поток её слов было уже не остановить. — А меня в детстве называли Лотти, но я не могла выговорить и этого. Я называла себя Лолли. Вся семья, воспитатели, вообще все стали звать меня Лолли. А мой брат, Пол, до сих пор иногда так зовёт.

Её беззаботный смех отозвался эхом в мёртвой тишине, наполнившей комнату. Мы все застыли, глядя друг на друга. Все пятеро. Я, двое малышей, женщина, которая меня шантажировала, и женщина, которая когда-то была Лолли Шипли, а теперь стала моей лучшей в мире подругой.

Глава 11