Я к тебе (не) вернусь (СИ)

Я испуганно вдыхаю и пересекаю палату, успевая заметить забинтованную грудь и руку.

— Себастьян, — его имя вырывается из груди на нестойком выдохе, — Себастьян, как ты?

— Да нормально я, — он морщится и кое-как привстает к спинке. — Пару ушибов, вот немного прибило грудную клетку, никаких пулевых ранений. Ничего серьезного, через несколько дней встану. Говорил же Кассандре, чтобы держала язык за зубами, так нет, обязательно было тебя пугать, — недовольно ворчит на свою коллегу, что в другом случае вызвало бы у меня улыбку, но не сейчас.

Я притягиваю стул и с беспокойством сажусь рядом, придерживая на плечах халат.

— Себастьян… Что случилось? — робко спрашиваю, все ещё чувствуя отголоски этого липкого страха, что не покидал меня всю дорогу.

Он тяжело вздыхает и отрицательно качает головой.

— Эвелин, это полицейские дела и тебе нечего в них соваться. Не рассчитали мы, сами виноваты. Я ж поэтому тебе сказал, что сегодня вернусь. Думал, пойдем быстрее, возьмём их хитростью, и я смогу наконец увидеть тебя, — его голос сильно смягчается в конце и он нащупывает мою ладонь, крепко сжимая в своей.

— Я скучал, Эвелин, — карие глаза наполняются нежностью, а рука тянет мою ладонь к лицу. — Каждую минуту о тебе думал.

Он целует мою ладонь и я почти дергаюсь, вовремя остановившись. Во рту сохнет и мне хочется вырвать свою ладонь прочь. Я не заслужила.

Если до этой секунды мои мысли были полностью поглощены его состоянием, то сейчас приходится жёстко удариться о землю. Я сделала ему больно, только он об этом ещё не знает. Ненавижу себя.

— Где твое кольцо? — вдруг спрашивает Себастьян, словно ошпаривая меня кипятком, и задумчиво проводит большим пальцем по моим.

Поднимает на меня непонимающий взгляд, а я быстро отвожу свой, убирая ладошку. Ненавижу. Ненавижу себя.

— Оно… соскользнуло в раковину, пока я была в душе. Но это не страшно, скорее всего, оно застряло в трубе, нужно позвать сантехника, — бессовестно лгу, пытаясь сбивчиво оправдаться. Это звучит совсем неправдоподобно и я готовлю себя к тому, что он не поверит, но Себастьян в это время переводит взгляд за мою спину, выглядя так, будто вовсе не слушает, о чем я говорю.

— А он что тут делает? — спрашивает резко затвердевшим голосом.

Я хватаю быстрый вдох и обескуражено оборачиваюсь, встречаясь с застекленевшими зелеными глазами.

10

Раян стоит на фоне закрытой за ним двери, с таким же накинутым на плечи халатом. Смотрит только на меня, словно не его вовсе касается высказывание Себастьяна. Стеклянный холод в его глазах наверное мне лишь показался, потому что в них сейчас царит абсолютное спокойствие.

— Эвелин, звонила Мелисса, с Мией возникли проблемы, думаю, нам нужно вернуться, — ровным тоном сообщает.

Себастьян потрясенно выталкивает воздух, словно его пырнули ножом в бок.

Я дёргаю голову к нему и моментально потею с нездорово барабанящим сердцем.

— Себастьян… — хватаюсь за его имя, словно рыба за воздух, которого мне сейчас катастрофически не хватает.

— Вот значит как? — резкие слова хлестят болью. Себастьян качает головой, выдирая из горла горький смешок. — Я как чувствовал, что не нужно тебя оставлять. Знал ведь, что он будет тереться возле тебя.

Я опускаю взгляд, потому что нет сил смотреть в глаза мужчине, которого предала. Себастьян не глупый, он все понял. Я не собиралась вываливать на него все сейчас, но держать в тайне никогда бы не стала. Я не хотела, чтобы все вышло именно так…

— Позволь мне все объяснить, — прошу и тяну руку к его, но не осмеливаюсь коснуться.

— Эвелин, нам нужно идти, — чуть с нажимом доносится голос Раяна.

Я отрицательно качаю головой, не отрываясь от жениха. Хочу позорно разреветься, глаза уже поблескивают, но знаю, что сделаю все только хуже.

— Пожалуйста, Себастьян…

Я все же сжимаю его руку и меня озаряет надежда, потому что он не убирает ее. Пусть не сжимает в ответ и даже не смотрит на меня, но и этого мне достаточно.

— Не нужно, Эвелин, иди, — выцветшим голосом говорит он. Ладонь Себастьяна высвобождается из моей руки и скользит по простыне, словно приговором на сердце. — На днях я заеду забрать снаряжение и сменную форму.

Я не знаю, чего больше в его словах, пустоты, обречения или смирения. Он даже не сопротивляется. Не пытается выяснять что-то, доказывать и ссориться. Лучше бы он разозлился, накричал на меня, сказал о том, какая я дрянь и выгнал прочь. Но ничего не происходит и от этого я ещё больше захлебываюсь в своей вине.

Когда по палате разносится жалобный всхлип, понимаю, что это я. Себастьян не реагирует, его глаза пустые и стеклянные, по прежнему даже не смотрят на меня. Правильно. Я предала его. Это конец.

Жалкие слёзы рвутся из глаз и я подрываюсь вверх, разворачиваюсь и лечу на выход, пока окончательно не упала в его глазах.

Даже не обращаю внимания, что Раяна возле двери больше нет. Толкаю ее и мимолётно хватаю глазами широкую самодовольную улыбку, прежде чем поворачиваюсь и бреду по коридору.

— Поехали? — звучит бодрое мне в спину.

Я резко торможу. Вытираю влагу с лица и оборачиваюсь, понимая, что мне не привиделось.