Я клянусь тебе в вечной ненависти

— Да кому они нужны? Переходы давно не используются и запечатаны. Скорее всего документы просто истлели за ненадобностью, — предположил Арланд и удостоился скептического взгляда. Во дворце без ведома королевских магов не может истлеть даже комар, случайно попавший между рамами окна.

— Тут мы подошли ко второй странности: точные данные о том, кто и когда запечатал подземный туннель, тоже отсутствуют.

— Хм… Я тоже не располагаю такой информацией. Отец может знать, но мне бы не хотелось его тревожить. Возможно, есть записи в семейных архивах.

— Надо поискать, Ар. В ближайшее время. — Дэлавер скользнул взглядом по двум шкафам за спиной Ангэлера, заполненным книгами и папками с документами, и удрученно покачал головой. — Дверь в подземелье не просто испачкана кровью, на ней кровью нанесены символы. Часть стерта и неразличима, но я рискну предположить, что это был ритуал снятия печати. Убитая вполне могла стать случайной жертвой, чью кровь использовали для него. Кто-то очень хотел открыть проход… И, если предположить, что за дверью действительно нет ничего, кроме подземного хода во дворец, то этот кто-то именно во дворец и хотел попасть…

— Зачем такой сложный план? — нахмурился Арланд, с сомнением глядя на друга.

— Территория дворца огромная, и как бы его ни охраняли, где-нибудь да можно найти лазейку, чтобы туда проникнуть. Не ведут же эти ходы в королевскую опочивальню!

— Этого мы с тобой наверняка не знаем. Но вопрос очень правильный. И мне на ум приходит лишь одно: если неизвестный злоумышленник воспользуется старым проходом из особняка и учинит во дворце диверсию, то кто окажется крайним?

Ангэлер помрачнел, осознавая последствия.

— И тут мы вплотную подошли к вопросу, а кому выгодно в очередной раз подставить Ангэлеров? — Рэйвен многозначительно прищурился в ожидании предположений от Арланда. Но тот угрюмо молчал. — Фамилии сплошь знакомые, — добавил Дэлавер, так и не дождавшись реакции. — Бессмысленно отрицать их возможную причастность.

— Если ты о Сюффрене, то он не присутствовал на балу.

— Это еще ни о чем не говорит! Когда этот сморчок что-то делал своими руками? У него всегда есть кому поручить свои грязные делишки. И возвращаясь к девице Дюбар…

— Остановись, Рэйвен! Это смехотворно! По-твоему, Элеонора по его наущению зарезала официантку и пыталась открыть дверь?!

— Не сама. Но она вполне могла провести человека Сюффрена в школу во время

бала.

— Чушь! — Арланд со стуком поставил бокал на стол, в раздражении расплескав напиток. — Она годами не общается с опекунами. Даже если бы Сюффрен чудом пронюхал про возвращение Аронса, придумал такой хитроумный план и вышел на связь с воспитанницей, Элеонора не стала бы ему помогать!

— И снова твоя уверенность безосновательна, — возразил Дэлавер, в его серых глазах промелькнула тень жалости. — Всё зависит от того, какую семейную историю про гибель матери ей рассказали. Если в ней Ангэлеры главные злодеи, то желание отомстить вполне предсказуемо…

— Она ничего не знает про ту историю. И пусть так впредь и остается.

— Не будь таким легковерным, Арланд, — недовольно качнул головой Дэлавер и поднялся из кресла. — Мне пора. Ночью подробнее посмотрю список гостей, а ты подними семейные архивы, поищи старые планы особняка Сен-Грейс. И присмотрись к девице повнимательнее, раз уж она у тебя под боком! Не вынюхивает ли чего, пока живет здесь… — У двери Рэйвен обернулся: — А я, в меру своих скромных сил, присмотрю за вами обоими.

Еще чего! Только соглядатаев ему и не хватало. Арланд мысленно пожелал кронпринцу влипнуть в очередную любовную авантюру, чтобы «скромные силы» Рэйвена были направлены в ту сторону. Как глава службы охраны, Дэлавер отвечал не только за то, чтобы принц дожил до коронации, но и за неприкосновенность репутации Его Высочества. Облегчать жизнь безопаснику распутное высочество не стремилось, регулярно вынуждая вытаскивать себя из чьей-нибудь постели или предприимчивых придворных дам из своей…

В причастность Элеоноры к убийству некромонг не поверил ни на секунду. Все подозрения Рэйвена казались нелепыми, продиктованными чрезвычайным недоверием к людям в целом, а к людям с фамилией Дюбар — в частности. Что же касается совета присмотреться… Да он и так глаз отвести от нее не может! От одного воспоминания об этом личике с кокетливой улыбкой сердце билось чаще и кровь приливала, куда не следовало.

Стоило Арланду остаться в одиночестве, среди молчаливых стеллажей с книгами, как мысли вновь пошли враздрай. Нет, не время поддаваться эмоциям. Лучше сосредоточиться на насущных делах. Всё, что рассказал Дэлавер, обеспокоило, но и странным образом взбодрило. Одно дело непонятный конфликт незнакомых людей — голову можно сломать, кто, почему и за что… И совсем другое дело — старая как мир история вражды Ангэлеров и политической клики людей, где мотивы и действующие лица заведомо известны. Очередной виток противостояния. Да, сейчас они с Рэйвеном слишком мало знают, но это временное явление.