Я краснею. История девочки, ставшей красной пандой

«Хм... я могу разобраться с этим потом, – подумала я. – Этот параграф всё равно простой, успею закончить утром».

С этой мыслью я взяла тетрадь и завалилась на кровать – всем нужно иногда делать перерывы, знаете ли.

Я открыла свой рисунок и пригляделась к нему.

«Всё-таки он милашка. – Я вздохнула. – Девон. Что это вообще за имя? – задумалась я. – Может, он из Англии? Выглядит уж очень по-английски. Может, у него и акцент есть? Ничего себе! Британский акцент?! Джекпот!»

Я вдруг покраснела, мысли все спутались. Девон каким-то образом запал мне в голову. Я огляделась: фотографии мамы и меня стояли по всей комнате. Мне не очень хотелось, чтобы она видела меня в таком состоянии. Я взяла тетрадь и забралась под кровать, где никто не мог меня видеть, даже мамины фотографии.

Начав рисовать, я уже не могла остановиться. Картинки был всякие – и просто разные смайлики, и русалки, и единороги – но в каждой из них присутствовал Девон. Как будто моя рука жила собственной жизнью.

– Мэй-Мэй?

Это была мама. Я ударилась головой о кровать, услышав её голос. Я выглянула наружу. Моё сердце замерло. Дверь медленно открывалась. Она не должна узнать, чем я занималась. Я быстро забралась наверх... а вот тетрадь случайно осталась на полу. Кошмар!

Мама вошла в комнату с тарелкой фруктов в руках.

– Мэй-Мэй, хочешь перекусить?

– Да! Круто! Спасибо!

Я вспотела, как лошадь. Край тетради торчал из-под кровати.

«Только не гляди на тетрадь, только не гляди на неё, не надо!» – молила я про себя.

Я постаралась непринуждённо улыбнуться.

Мама выглядела озадаченной.

Я решила проверить, так ли видно тетрадь на полу... и мама проследила за моим взглядом.

«Нет!»

Она наклонилась и подняла её. Вся моя будущая жизнь разбилась вдребезги.

– Это твоё домашнее задание? – спросила она, открывая тетрадь.

Я скривилась.

«Только не пролистывай, не надо её пролистывать, не надо».

Но, разумеется, она решила пролистнуть страницы.

– О, а что... что это такое? – Она в ужасе подняла на меня глаза. – Мэй-Мэй, что это значит? – Она явно пришла в ужас.

– Да ничего! Просто мальчик! Это не важно!

– Мальчик? – возмутилась она. Она показала мне страницу, где было нарисовано, как мы с Девоном целуемся. – Кто это? – потребовала она ответа. – Вы и правда это делали?

Я попыталась вырвать тетрадь из её РУК.

– Нет! Я просто это придумала, мама! Это всё не по-настоящему!

Но мама тетрадь не отдала. Я попыталась убедить её, что всё это просто выдумки, но она совсем не хотела мне верить. Если честно, она как с цепи сорвалась.

«Хорошо, что по рисункам не понятно, что это именно Девон», – подумала я.

Мама не стала бы сильно волноваться, если бы решила, что я рисую ненастоящих мальчиков.

Вдруг тетрадь разлетелась на листки. Мама посмотрела на тот, что остался в её руке.

– Погоди... Эта кепка... Это же...

Кажется, она его узнала.

«Будь прокляты мои «незаурядные художественные способности», как говорят и школе».

Мама постоянно ходит в «Маргаритку» и, конечно, помнит всех, кто там работает. «Знать не знаешь, кого может понадобиться опознавать в полицейском участке. Люди иногда совершают просто ужасные поступки, так что всех лучше знать в лицо», – сказала она мне как-то раз.

Она выбежала из моей комнаты со скоростью разъярённого быка.

– Мама! Нет!

Глава 10

Следующее, что я помнила: мы с мамой несёмся в машине, я вжимаюсь в сиденье, понятия не имея, что теперь делать.

– Мама, куда мы едем? – взмолилась я.

Она ничего не ответила. Я была в совершенном ужасе. Ещё никогда я не попадала в такие ситуации.

Мама вела себя как сумасшедшая. Он едва не сбила двух курьеров на велосипедах и старушку, выгуливающую собаку. Наконец она припарковалась и сказала мне выходить. Она сжимала в руке мои рисунки. Я поняла, куда мы приехали, и ахнула.

– Что ты задумала?

Мама слетела с катушек. Мы приехали в «Маргаритку».

Она влетела в магазин и сразу пошла к прилавку – там был Девон.

– Что ты сделал с моей Мэй-Мэй?

Она с такой силой ткнула в него пальцем, будто хотела пронзить насквозь.

Девон отпрянул, совершенно не понимая, что происходит.

– Э... С кем?

Позади кто-то хрюкнул, а затем послышался знакомый противный хохот.

– Мэйлин Ли, вот она!

Я обернулась и увидела Тайлера Нгуен-Бейкера, помирающего со смеха. Я от души мечтала провалиться сквозь землю. Из всех людей на земле рядом оказался именно этот хорёк.

Мама бросалась обвинениями, как будто выступала в суде.

– Я сообщу о тебе в полицию! Тебе сколько лет? Тридцать? – Должна заметить, что Девону было семнадцать. – Она просто невинный ребёнок! Как у тебя наглости хватило так безжалостно ею воспользоваться? – А затем она продемонстрировала свои доказательства – выложила на стойку мои рисунки, чтобы все в мире могли их увидеть.

– Мама, нет!

Верхним из них оказался разворот с изображением Девона в виде русалки. Я готова была разрыдаться. В магазине были чуть ли не все мои одноклассники, и они подбирались ближе, чтобы слышать всё до последнего слова. Я отвернулась и закрыла глаза. Все шептались и хихикали.

Мама посмотрела Девону прямо в глаза.