Я люблю свой велосипед. Молодая бесцеремонность. Секреты жительниц Берлина

Пеленать согласна, но прачкой, вроде матушки Дени, [46] не буду

Одноразовые памперсы – это плохо, и все с этим согласятся. Плохо для планеты в целом (до того как ребенок научится проситься на горшок, он изведет тонну подгузников), плохо для кожи малыша. А все эти химические ингредиенты – это откровенная мерзость. Представительницы богемной буржуазии из центра Берлина, будучи приверженками всего биологически чистого, хорошо усвоили вышесказанное и все чаще возвращаются к пеленкам.

Но если это предполагает также и поворот в сторону матушки Дени, когда придется жить в запахе испражнений (ведь между двумя стирками ты где-то хранишь испачканные ребенком пеленки), то неужели будет настолько неправильным отправиться в ближайший супермаркет и купить памперсы? Да, будет, ответит здравый немецкий смысл. Потому что у нас есть Лутц Нагель.

Уникум из рабочих с простонародным акцентом, Лутц Нагель является спасителем для всех этих дам. Судя по внешности, его скорее можно было бы представить в образе слесаря или штукатура, но в 2001 году (в квартале Прегненси Берг, разумеется) ему пришла в голову светлая идея открыть специализированную прачечную для стирки детских пеленок. Гениальный маляр даже согласится приходить к вам раз в неделю, чтобы поменять корзину с грязными пеленками на пакет с чистыми. Цена вопроса: 5,90 евро за двадцать пеленок. В первые недели жизни вашего малыша предлагается воспользоваться очень выгодной опцией стоимостью в 42,50 евро в неделю без ограничения количества пеленок.

Как настоящая француженка, я отнеслась ко всему этому скептически. И напрасно служба господина Нагеля включила в качестве бонуса предоставление во временное пользование герметичной емкости объемом 23 литра, запахи все равно преследовали меня. И я даже покрылась холодным потом только лишь оттого, что однажды увидела на сайте Интернета, как их складывают. Видимо, оригами – это не моя специфика. К счастью, у господина Нагеля хранится запас биопамперсов… за 22 сантима штука, не бесплатно, конечно, но с учетом доставки (придется подняться на четвертый этаж без лифта) и принимая во внимание, что биопамперсы полностью разлагаются и произведены из отходов сельскохозяйственного производства, понимаешь, что это не так уж и дорого. Видимо, нет лучших адсорбентов, чем зеленый чай и кукуруза. И теперь, когда моя малышка испускает газы, получается поп-корн!

Maiers Windeldienst, Schivelbeiner Strasse 44 – 030 74756996 www.maierswindeldienst.de

Противницы авторитарного воспитания: драма в пяти актах

Акт I

Сцена происходит в берлинском метро. Перемазанный мальчуган врывается в вагон и сразу же забирается с ногами на скамейку. Скамейка, конечно, имеет отвратительный вид: сделана она из пластика, покрытого искусственной кожей с красно-голубым, якобы поднимающим настроение принтом. Вероятно, сейчас так модно? Но, как бы там ни было, ребенок перепачкан в земле. Видимо, он только что катался на доске или на лыжах, а мы садимся на эти скамейки в приличной одежде. Вагон застыл в ужасе.

Акт II

Пожилая дама в манто из искусственного меха и вязаной шапочке наклоняется к его матери:

– Не могли бы вы сказать своему сыну, чтобы он слез со скамейки?

– Мадам, я не являюсь сторонницей авторитарного воспитания. Он должен сам понять, что хорошо, а что плохо.

Вот в чем дело! Оказывается, мама является сторонницей принципов воспитания, укоренившихся в обществе в 1970-х годах в ответ на муштру, существовавшую в прусских, а затем и нацистских семьях.

Я в двух словах обрисовала вам проблему, но, надеюсь, вы сможете ощутить ее глубину. Смущенные взгляды. Тишина в вагоне.

Акт III

К матери подходит панк. Он с самого начала присутствовал при происходящем: стоял, ссутулившись, возле двери в своей потертой кожаной куртке, держа за поводок двух собак, таких же облезлых, как и он сам, но к тому же еще и мокрых. За исключением гребня, вздыбленного, по старинке, при помощи сахарного раствора над головой, все у него имело поношенный вид. В Берлине punk’s not dead, punk’s never dead («панки еще живы и никогда не умрут»), и на этих продырявленных, как дуршлаги, во многих местах существ уже не обращают внимания, но с его выходом на сцену напряжение в вагоне усилилось.

Акт IV

Панк выпускает из рук поводок, покопавшись во рту, вытаскивает жвачку и решительным жестом приклеивает ее ко лбу матери.

– Ко мне также не применяли принципы авторитарного воспитания! – говорит он и, взявшись за поводок, удаляется.

Смущенные взгляды, тишина.

Акт V

Страх и ужас обуяли малыша, он переживает и без всяких просьб и уговоров сам садится на скамейку. На следующей остановке мать поспешно выходит из вагона.

Удовлетворенные взгляды, вздохи облегчения, а панк в наших глазах стал героем.

В качестве дополнения