Я люблю тебя! Я верю тебе!

– Извини, – смутился Киф, – просто ты стал так витиевато говорить, прямо, как сказку, рассказываешь…

– Про это мне уже Харди говорил, – вздохнул Ричард. – Что делать? Я уже почти восемь лет живу в Индии и семь из них ощущаю себя её родным сыном. Понимаешь? Не пасынком, а сыном… А что касается унаследованных нами черт родителей, то тут мы не властны на что-либо повлиять. Джонатану, как старшему, надлежало взять от отца жесткость и эгоизм, а он был мягким и романтичным в маму. А от отца в наследство взял только рациональный ум, чувство долга и упрямство. Я, помимо нашего фамильного упрямства, обладатель бешеного темперамента и огромного эгоизма отца, немного сглаженного маминым романтизмом и влиянием Джонатана и Хардинга. А вот ты у нас получился самой гармоничной личностью!…

– Я?! Ты же сам называл меня избалованным ветреником…

– Ничего, это всё ошибки молодости и последствия отсутствия воспитания. Мама умерла рано, отец тобой не занимался, а мы с Джо переборщили со вседозволенностью. Ты умён, любознателен, рационален, в меру эгоистичен, романтичен, но не до мягкотелости, и, когда надо, можешь быть жёстким, но не жестоким. Так что ты воплотил в себе все основные черты характера отца, но укротил их маминым мягким и лёгким характером. И темперамента тебе, судя по количеству твоих любовных похождений, не занимать!

– А ты-то откуда знаешь про мои любовные приключения? – спросил порядком смущённый своей характеристикой, а, особенно, последней её частью, Киф.

Ричард рассмеялся, но ответил вполне серьёзно:

– Харди навёл о тебе справки, пока залечивал раны на континенте. Его мучила совесть, что прикрывая честь семьи перед обществом, заставил свою подопечную выйти замуж за легкомысленного повесу и ловеласа, наставившего ему рога. Но, когда узнал тебя получше, и, особенно, получив сведения о вашей жизни в Элметшире, успокоился. Так что, появление Авалайн у него в имении с намерением развестись с тобой, стало для него полной неожиданностью. Он даже расстроился, что начал терять нюх разведчика…

– Так маркиз – разведчик?!

– Все мы, живущие в другой стране, немного разведчики…

– И ты тоже? Так вот почему маркиз просил меня не высовывать нос из здания миссии, и с такими предосторожностями организовал нашу встречу!

– Я начинал работать с Харди, как разведчик, но мне не очень была по сердцу эта работа, так как я уже к тому времени влюбился в Индию…

– Ну, вот! А я думал – в Пуниту…

– Карамба! – употребил Ричард ругательство Джонатана. – Хватит меня перебивать! Ей богу, в кого ты такой нетерпеливый, ума не приложу! Сначала я полюбил эту страну. И мне очень хотелось сделать её народ хоть чуточку счастливей. А работа разведчика предполагает использование добытых им сведений в пользу своего Отечества и в ущерб стране, в которой он работает. Я честно обо всём этом сказал Харди, и мы договорились, что я буду сообщать ему только те сведения, которые по моему разумению не навредят Индии. И вот однажды он предложил мне совершить поступок, который сделает «хоть чуточку счастливей» для начала двух человек… Ну, и что же ты молчишь? Вот здесь бы твоя реплика про Пуниту была к месту!

– Постой! Так ты женился на Пуните не по любви?! Вот это да! Но вы же не могли так морочить головы своим гостям вчера за столом! Вашу взаимную любовь, её же видно сразу!

Ричард опять рассмеялся:

– Видимо, Харди обладает счастливой способностью угадывать возможность любви между мужчиной и женщиной. Он свёл меня с Пунитой. Он свёл тебя с Авалайн…

– А ведь действительно! А почему он тебе говорил о д в у х людях?