Я люблю тебя! Я верю тебе!

И с этими словами Киф протянул Авалайн изрядно помятый конверт спасительного письма Кэнди, а потом напряжённо следил, как менялось её напряженное лицо. Он очень надеялся, что Авалайн кинется к нему на шею, счастливо рассмеётся и скажет: Я тебе верю! Я так тебя люблю! Дальше этого момента его воображение двигаться не желало. Но реакция жены привела его в замешательство: Авалайн расплакалась. Киф, не вставая с колен, обнял жену и начал шептать всякие нежности, которые только приходили ему в голову. А Авалайн прижала его голову к своему уже большому животу (Киф невольно отметил про себя, что он выглядит гораздо большим, чем у Ланы), положила свою голову на его и начала ласково перебирать волосы мужа.

– Я и сама потом поняла, что что-то не так в той картине, которую я увидела, но боялась надеяться… Так хотела верить, но боялась ошибиться… – прошептала она сквозь слёзы.

– Ой! Меня кто-то только что ударил, – вскрикнул Киф, получив ощутимый толчок из живота Авалайн.

Авалайн не успела ответить, поскольку от двери раздался насмешливый голос:

– Какая трогательная картина!

– Оте… Ваша светлость! Что Вы… – Киф был так потрясён, увидя герцога Крейга-Фримена, своего отца, что ни одну фразу не мог договорить до конца.

– Графиня, рад видеть Вас в добром здравии! У нас с Вами ещё не было возможности быть представленными друг другу, но я надеюсь, что это произойдет в самое ближайшее время, – произнёс герцог, игнорируя сына. Но потом, всё-таки, обратился и к нему, – Как только закончите свой разговор с женой, граф, соблаговолите прийти ко мне в библиотеку.

И, слегка наклонив голову, удалился.

Киф посмотрел на испуганное лицо Авалайн, понял, что она потрясена даже больше него, встал с колен, поцеловал жену и сказал:

– Не будем заставлять герцога ждать, любимая!

– Киф… То, что он приехал… Это хорошо или плохо?

– Сделать нам с тобой плохо я больше не позволю никому! А вот хорошо ли, сейчас узнаем!

Киф вышел в коридор и пошёл наугад, поскольку ни Вустера, ни других слуг видно не было. Вустер обнаружился в большой комнате в конце коридора, оказавшейся библиотекой. Он что-то тихо говорил герцогу и прервался, когда Киф вошёл в комнату. Эти двое были очень похожи на заговорщиков. Но что могло быть общего между высокомерным герцогом и слугой маркиза? Встревоженное выражение лица, с которым герцог слушал Вустера, тут же, как только Киф вошёл в комнату, закрылось непроницаемой маской.

– Вустер, доложите коротко моему сыну сложившуюся ситуацию, – приказал герцог слуге.

Киф не успел удивиться тому, что отец первый раз за много лет назвал его сыном, поскольку то, о чём он услышал дальше, вышибло все мысли из его головы и скрутило тело животным страхом. До последнего времени беременность Авалайн протекала достаточно спокойно. Но в последний месяц обнаружилась проблема: местный врач, который раз в месяц приходил к ней, окончательно удостоверился, что в чреве Авалайн растут близнецы. Имея в виду, каких размеров они достигли к своему семимесячному сроку, и хрупкое сложение их матери, врач был уверен, что Авалайн не переживёт роды. Он гарантировал, что успеет спасти жизнь одного из детей, но очень сомневался насчёт жизни второго ребёнка.

У герцога сжалось сердце при взгляде на своего младшего сына. Сколько бы людей не были уверены, что сердца у герцога нет, это было отнюдь не так. Он уже почти двадцать лет пытался вырвать оттуда Кифа, но это никак у него не получалось. И его ужас перед неизбежной потерей любимой жены герцог тоже понимал и чувствовал как никто другой, поскольку сам пережил это…

Известие о том, что его младшая невестка находится не в Индии, а в своём родовом имении, герцог получил в письме из Элметшира от Дживса. (Весточку об Авалайн в Элметшире получили от Вустера с разрешения маркиза Грея). Понятно, для чего оно было написано – чтобы герцог довёл это до сведения сына. Но, поскольку Киф уже две недели как мчался в Индию с адресом маркиза в кармане, Крейг проигнорировал письмо слуги.