Я люблю тебя лучше всех

Бабушка погружалась в безумие – как будто ей на глаза сползала шапка (бабушка не носила шапок, это просто образ), она ее сперва поправляла-поправляла, а потом прекратила, и шапка съехала до самого носа, закрыв глаза и окончательно отрезав от реальности. Мы жили вдвоем, постепенно откалываясь от остального мира. Сестра забегала изредка, когда приезжала в Заводск в музыкальную школу. Бабушка ее не узнавала, а даже если узнавала и поддерживала разговор, то могла внезапно замолчать, бросив недосказанное на полуслове, как будто подумав: «А впрочем, это не имеет значения…»

Дом, в котором мы жили, был старческий, населенный в основном пенсионерами, тихими и как будто наполовину отсутствующими, только строкой выше, над нами, жили какие-то странные любители кино. Круглые сутки у них работал телевизор. Не знаю, что за канал, – но крутили по нему в основном фильмы в гундосой озвучке. А может, эти жильцы обокрали точку видеопроката и жили теперь в квартире, от пола до потолка заваленной CD и DVD, а то и кассетами VHS. Иногда я догадывалась, что за фильм они смотрят, иногда – нет. Порой я так увлекалась, что слушала весь фильм от начала до конца. Когда я приходила к выводу, что кино-говно, то старалась абстрагироваться, но оно еще более настойчиво лезло в уши. Самих соседей я ни разу не видела. Однажды я поднялась на этаж выше – посреди ночи – и нажала на кнопку звонка. Ничего – никто не подошел к двери, не спросил «кто?». Постояла немного, послушала доносившиеся из квартиры обрывки гундосого перевода и пошла вниз по лестнице. Я так никогда и не смогла перехватить этих соседей и под конец решила, что надо мной живет телевизор. Просто телевизор, кем-то когда-то включенный и говорящий в пустоту. Быть может, он уже бесконечно устал – но выключить его было некому. Хозяин ушел в ларек за сигаретами – и не вернулся.

Однажды вечером я читала при свете настольной лампы заданные по учебе (второй курс) новеллы Эдгара По. Я читала о безумце, который зарезал соседа, спрятал труп, а потом боялся, что его сердце стучит где-то под половицами. Сверху бубнил телик. Как всегда, там что-то взрывалось и трахалось. Бабушка, вроде как спавшая в кровати, встала, сунула ноги в тапки и пошла в коридор. Я отчетливо слышала каждый ее шаг, каждый скрип досок пола. Она прошла в сторону санузла, я ждала какое-то время, когда раздастся журчание и звук спускаемой воды, но… она остановилась и спросила:

– Мама?

Потом снова:

– Мама?

Потом опять:

– Мама, мама!

Я вышла в коридор:

– Ба-аб?

Она посмотрела на меня:

– Мама меня зовет.

– Пошли спать, баб Маш.

Я взяла ее за руку и отвела к постели. Она послушно легла, я укрыла ее одеялом и осталась наедине с Эдгаром По и гундосым.

В каждом скрипе половицы жил удар сердца, в коридоре, ведущем в туалет, прятались призраки, а наверху текла какая-то подозрительная жизнь. Перегородка, отделявшая меня от безумия, стала тонкой как никогда.

Я собрала волю в кулак и отдернулась. Достала плеер и включила музыку.

Не сегодня. Дыхание понемногу выровнялось, но страх долго ползал под одеждой, и я то и дело невольно касалась рукой то шеи, то ноги, то поводила лопатками, словно надеясь стряхнуть крошечное насекомое, быстро-быстро перебиравшее лапками.

Бабушка Маша умерла, когда я училась на четвертом курсе. По завещанию квартира досталась сестре (думаю, когда-то давно бабушка и мама на семейном совете решили, что делить крошечную хрущевку – нонсенс), и, видит бог, это было не то наследство, которое приносит счастье.

Point Nemo

Про точку Немо я узнала из Интернета, не помню, при каких обстоятельствах. Возможно, торопилась на работу и краем уха слушала какой-то подкаст. Или, наоборот, вечером, лежа в постели, чтобы скорее уснуть, включила лекцию о чем-то, что тут же забыла. А вот про точку Немо запомнила, а потом и загуглила.

Точка Немо (48°52’ ю. ш. 123°23’ з. д.) – океанский полюс недоступности, условная точка в Тихом океане, максимально удаленная от суши. До берега – в любую из сторон – около 3000 км. Википедия пишет, что «над точкой Немо может проходить орбита Международной космической станции, поскольку ее наклонение больше широты точки Немо, – так что время от времени ближайшее к точке населенное место оказывается примерно в 400 км, но в космосе». То есть если вы вдруг окажетесь в этой точке, то ближайший к вам человек – возможно – будет в космосе.

Каждый однажды попадает в точку Немо.

В точку полного одиночества, когда ближайший человек находится на космическом расстоянии – в какую сторону ни смотри. Когда ближе всего к тебе только космонавт на МКС или бог, – ведь выдуманное всегда ближе реального.