Я, Лунин…

Лязгнула железом о железо задвижка, и калитка распахнулась. Татьяна Васильевна сделала неуверенный шаг вперед, с силой прижалась лбом к груди Лунина и так надолго застыла без движения. На этот раз она не плакала, во всяком случае, плечи ее не вздрагивали так, как это было несколько дней назад в кабинете следственного комитета. Левая рука тетки крепко обхватила Илью за шею, а правая совершала безостановочные движения, елозя по его плечу. Лунин осторожно наклонил голову и коснулся губами седых, некрашеных корней ее волос на макушке.

— Надолго? — Она резко вскинула голову, чуть не ударившись носом о его подбородок.

— Не знаю, — Илья мягко, чтобы не обидеть тетку, отстранился, — надо разобраться.

— Ты же сможешь? — Ее рука, до этого безостановочно терзавшая ему плечо, легла Лунину прямо на сердце.

— Не знаю, — повторил Илья, отступая еще на полшага, — я не один приехал.

Последняя фраза заставила Татьяну Васильевну выйти из состояния оцепенения и повернуться к машине. Она прищурилась, вглядываясь в лобовое стекло.

— Неужто жену привез? Только не видно что-то ее. Сзади, что ли, уснула?

— Может, и уснула, — усмехнулся Илья, — она у меня поспать любит.

Но как оказалось, Рокси отнюдь не спала. Лишь только дверь автомобиля распахнулась, она соскочила на землю, и тут же улица наполнилась ее звонким лаем. Заметив удивленно застывшую у калитки Татьяну Васильевну, болонка незамедлительно подбежала к ней и уселась прямо у ног, уверенная, что эта женщина, как и большинство людей, живущих на свете, только и мечтает о том, чтобы ласково прикоснуться к ее шелковистой шерсти и выразить свой восторг. В данном случае тетя Таня действительно повела себя так, как и почти каждый, кто впервые знакомился с Рокси. Она опустилась на корточки и обеими руками принялась почесывать и поглаживать мгновенно разомлевшую от удовольствия собачонку.

— А носик-то какой, — восхищалась тетя Тяня, не сводя влюбленного взгляда с болонки, — а глазки. Какая у нас девочка красивая, да еще с таким бантиком.

Рокси согласно повизгивала, изо всех сил призывая новую знакомую не останавливаться.

— Она, наверное, у тебя голодная. — В голосе тетки прозвучали обвинительные нотки, какими обычно встречают бабушки уже взрослых детей, привезших к ним на каникулы внуков.

— Раз не спит, может, и голодная, — согласился Лунин.

— Так что ж мы стоим? — еще больше возмутилась тетка, так, словно это Илья не позволял никому пройти в дом. — Пойдемте, я вас курочкой накормлю. Она же ест курочку?

— Да мы оба едим. — Лунин тактично постарался дать понять тетке, что от курочки тоже бы не отказался.

Зайдя во двор, Илья убедился, что за двадцать пять лет с лица земли исчез не только старый деревянный забор и росший перед ним куст шиповника, но и сам дом, в котором прошла хоть и не самая большая, но, возможно, самая счастливая часть его детства. На месте бревенчатого одноэтажного дома с торчащей над двускатной крышей кирпичной трубой возвышался здоровенный коттедж из красного кирпича. Над широким, с выложенными полукругом ступенями крыльцом нависал такой же полукруглый балкон с коваными, узорчатыми перилами, а на коньке крыши красовался флюгер в форме черного, вздыбившего хвост кота.

— И не узнать, — растерянно пробормотал озирающийся по сторонам Илья.

— Ничего, меня же узнал, — подбодрила его Татьяна Васильевна, — чай ведь к людям приехал. А люди-то все те же. Хотя Толик, конечно, сильно изменился, но он чуток поменьше тебя вырос.

Тетка похлопала Лунина по животу, давая понять, что племянник, по ее мнению, чрезмерно разросся не только в высоту, а затем вновь переключила внимание на Рокси.

— Пойдем скорее, моя маленькая, я тебя курочкой покормлю. Пойдем! Курочка свежая, домашняя.

Болонка, оценив размах проявленного в ее адрес гостеприимства, восторженно взвизгнула и первой метнулась к крыльцу. Поставив ногу на первую ступеньку, Илья еще раз огляделся по сторонам и удрученно вздохнул. Слишком много всего переменилось за двадцать пять лет. И дом не тот, и люди, которые в нем живут, — это совсем не те люди, которых он знал когда-то, да и, если честно, он сам тоже уже не тот маленький Илюша, который искренно любил и деревянную, с резными наличниками на окнах избу, и всех ее обитателей. На мгновение Лунин заколебался, стоит ли ему делать следующий шаг, заходить в этот абсолютно чужой для него дом, пытаться сделать что-то для людей, которые тоже ему по большому счету уже давно стали чужими. Не лучше ли, пока не поздно, развернуться, добежать до машины и уехать обратно в Среднегорск? Всего три часа в пути, и он опять будет в своей небольшой, но уютной квартире, где его встретит ласково улыбающаяся Светочка… Громкий, донесшийся через распахнутое окно лай Рокси ответил ему, что бежать слишком поздно. Обе находящиеся в доме женщины его не поймут.