Сейчас, оставшись одна, я наконец-то могла побыть с ним. Я выключила лампы у кровати – комната погрузилась в темноту – и сделала потише звук телефона, чтоб не тревожить соседей. А потом включила тот ролик, что сняла в своей квартире незадолго до Рождества. 23 декабря 2013 года. Чарли, обрамленный морозной рамкой, сидел на бело-голубом коврике, привалившись спиной к нормальному креслу. На коленях гитара, на полу перед ним – мой ноутбук.
Я нажала «плей», и в темноте зазвучал его голос.
Да вот же он. Живы его пальцы, перебирающие струны гитары, манера наклонять голову, хмуриться, когда берешь высокие ноты, сдвигать брови, так что на переносице появляется морщинка.
– Не очень хорошо получилось, – хрипло сказал Чарли и глянул на меня затуманенным глазами.
– А мне нравится, – раздался мой голос за кадром.
Он улыбнулся и снова заиграл.
Досмотрев ролик, я перемотала его на начало. Потом включила снова. И снова, и снова.