Я. Москва. Нахальный парень

Я так размечталась, что не заметила, как меня сморил сон.

А проснуться пришлось от сообщения, жужжащего под ухом:

Могу я тебе позвонить?

Гриша, чтоб ему икалось долго и безрадостно. Зачем звонить? Опять вспомнил про самостоятельность? В очередной раз пересмотрел жизненную позицию? Решил ещё разочек сбежать на денек-другой?

Рискни здоровьем

Он словно ждал сигнала, потому что звонок раздался незамедлительно.

– Что надо? – «дружелюбно» спросила я, чуть не добавив какое-нибудь ругательное обращение.

– Я всё думал… – он замялся. – Ты, конечно, смеяться будешь. Но я так не могу. Без Гали не могу. Она меня того… зацепила.

– И?

Как в цепочке «Гриша – мама – Галя» затесалась Ира Дроздова, лично мне было непонятно. Лишнее звено.

– Она не отвечает на мои звонки, а по смс назвала меня… – Гриша пробубнил, кем конкретно назвала его Галя, но я расслышала только концовку фразы на «-дила».

Эта концовка ничего позитивного не обещала, что и неудивительно. Вряд ли девушка обрадуется, если сначала её бросят ради мамочки, а затем будут написывать сообщения.

– И? – повторила грубее.

– Я понял, что хочу бороться за неё.

Гриша внезапно для себя начал объясняться. Мол, Галя его покорила. Он не сразу это осознал, но когда проанализировал – сложное слово для Гриши, тот скорее «дочухал», – как ему плохо без Гали, то сам испугался своим чувствам. Поцелуй тот ему ночами снится. Человек бессонницей страдает. Ничего не хочет. Аппетит пропал.

Погибает, короче говоря.

Под его рассказ я выползла с кровати и добралась до ванны, где обмыла лицо холодной водой, чтобы привести себя в чувство.

– Гринь, знаешь, что я тебе скажу? Самую банальную на свете вещь. Если тебе нравится девушка, и ты о ней забыть не можешь, то добивайся её. Делай что-то. Не у меня советы спрашивай. Я тебе не мать, помогать не стану. Иди на уступки, плюй на запреты.

– Я же опозорился перед ней…

– Угу, опозорился. Главное – не позорься опять. Не доводи её больше до слез. Учись быть самостоятельным и взрослым. Возможно, когда-нибудь Галя тебя простит.

Я закончила говорить и провела по зеркалу ладонью, пытаясь размыть своё отражение. Казалось, что оно сотрется, а я – вместе с ним. Потому что происходящее – сегодня и вчера, и все прошедшие недели – было нереальным.

– Спасибо, Ир, – с чувством произнес Гриша. – Прости меня за косяки.

Он извинялся вполне искренне, не из-под палки, боясь быть избитым, а от переизбытка чувств. Даже вздохнул в концовке тягостно и долго.

– Живи уж, – я показала своему отражению язык и повесила трубку.

Даже страшно представить, чем закончится история Гриши с Галей. Да и закончится ли? Разные города, бдительная мама-коршун.

А может быть, для Григория это станет толчком к переменам? Ведь большие свершения начинаются с маленьких поступков, с опасливых шажков.

Важнее всего верить самому себе.

* * *

Тихая вечеринка «для своих» как-то внезапно разрослась до масштабов «стихийное бедствие». Когда Лисовский объявил, что планирует маленький междусобойчик в «Том свете», я меньше всего ожидала увидеть такое количество незнакомых людей. Сюда даже фотографы пришли, чтобы запечатлеть «дружеские посиделки».

Сегодня я была гостьей, не официанткой. Полноправной девушкой Егора, которую он представлял всем без исключения, а на язвительные смешки друзей – мол, знаем мы, какой ты постоянный и разборчивый – недовольно фырчал.

Завтра я прыгну в поезд и умчусь домой. Надолго – или навсегда – попрощаюсь с Москвой. Поэтому сегодня Лисовский весел и изображает, что ничего не случится. Что всё будет как прежде.

Даже шутливо предложил не разрывать договор, «вдруг пригодится».

Ему легко радоваться, а у меня кошки скребутся когтями по грудной клетке. Вопят как бешеные. Требуют убежать отсюда, скрыться, запрятаться.

Я смотреть ни на кого не хотела. Зачем мне все эти чужие, пустые люди, если нужен только Егор? Я бы с удовольствием поездила по окрестностям или завалилась домой с пиццей.

А он как специально…

– Давай оторвемся напоследок? – предложил вчера, а я не смогла отказаться.

Теперь вот сидела за столиком, где когда-то дожидалась Лисовского, вертела в руках ледяной стакан из-под коктейля. Егор куда-то ускакал. Он был одновременно со мной и без меня. Всеобщий. Не принадлежащий никому.

– Скучаешь? – за мой столик кто-то плюхнулся.

Понадобилось несколько секунд, чтобы опознать в этой короткостриженой девушке, чьи волосы были выкрашены в густо-зеленый цвет, сестру Лисовского. Как её там, Эля? Когда успела сменить имидж, да ещё столь радикально?..

– Не-а, – ответила без эмоций. – Всё нормально.

– Не верю, – она понюхала мой коктейль и резюмировала: – безалкогольный. Вот почему ты такая кислая, будто сожрала лимон без сахара. Выпьем за знакомство?

– Не хочется, мы уже знакомы.

– Ты чего унылая такая, Ирэн?

Последнее слово она произнесла с интонацией брата!

В какой момент эта дурацкая кличка приросла ко мне, став продолжением? Когда Егор насмешливо тянет «эээ», я уже даже не реагирую и не порываюсь прибить его лопатой.

– Эля, чего тебе нужно? Я не в настроении ругаться.