Я найду тебя там, где любовь граничит с безумием

Муж бил её долго, теперь уже не выбирая мест, возможно, даже не видел перед собой ничего, кроме застилающей глаза ненависти. А в голове эхом отзывались слова Половцева, которые были намного громче тихих беспомощных стонов, которые пестрили ярче маленького, скрюченного судорогой боли, тельца. Даже не мог сказать чётко, что заставило остановиться… только потом понял, что это был звук клаксона служебного автомобиля: приехал его водитель. Накидывая китель, повернулся, видимо, ещё не понимая, что натворил, сплюнул на пол.

– Считай это первым уроком хороших манер, любимая моя Лора. – Медленно выговорил, растягивая слова.

На этом развернулся и вышел, пинком открывая дверь на улицу.

… – Елизавета Андреевна, тяжёлую привезли. – Отрапортовала медсестра дежурному врачу хирургического отделения…

… – Готовим операционную…

После шестичасовой операции Елизавета Андреевна, работавшая в медицине более десяти лет, но за это время, так и не успевшая привыкнуть к людской жестокости, рухнула на хлипкое кресло в своём кабинете.

– Личность установлена? – Глянула в сторону вошедшей медсестры.

– Женщина, которая вызвала скорую, утверждала, что это могла быть её невестка, которая числится среди пропавших без вести с середины прошлого месяца. Но, сами понимаете, утверждать не берётся. Лицо уничтожено… Только та блондинкой была…

– Да, поработали над ней хорошо. В милицию сообщили?

– Как только поступила. Елизавета Андреевна, вот ещё что… у неё в кулаке визитка была зажата… вот. Я думала, может, позвонить…

– Давай сюда. Я сама. – Протянула руку и, глянув сквозь тонкие линзы очков, хмыкнула. – Знавала я одного Ильдара Амилевича… Лучшим на курсе был. Учился вместе с моим мужем. Всё, иди.

Повертев позолоченную визитку в руках, всё же набрала номер. Прослушав несколько парных гудков, собиралась от этой идеи отказаться, мало ли кто и чью визитку при себе носит… Девочку только жалко… в больнице районного масштаба шансов избежать инвалидности у неё практически не остаётся. А пока всё это обдумывала, на том конце линии прозвучал громкий раздражённый голос.

– Москвин слушает.

– Добрый день, вас беспокоит заведующая хирургическим отделением первой городской больницы, Асольцева Елизавета Андреевна. К нам в больницу поступила неизвестная женщина возрастом от двадцати до тридцати лет, аскетичного телосложения, ростом около метра шестидесяти…

– А я вам что, справочное бюро? – Невежливо отозвался мужчина. – Откуда у вас этот номер?

– Визитная карточка с вашими координатами была зажата в руке поступившей пациентки.

– Какая… – Начал он возмущённо и вдруг затих. – Когда она поступила?

– Около шести часов назад.

– Сейчас буду. – Прозвучало в трубке за секунду до того, как абонент отключился.

Через двадцать минут в кабинет заведующей, игнорируя возгласы медсестры, ворвался мужчина, одним своим видом отметая вопросы по поводу причин такого рвения к общению.

– Где она? – Приказным тоном спросил единственное, что интересовало.

– Я так понимаю, вы знакомы с моей пациенткой? По всем правилам я должна спросить, кем вы ей приходитесь, но девочка в таком положении, когда мне это не интересно. Главное, чтобы вы смогли помочь. Идёмте. И накиньте халат, – кивнула на вешалку за его спиной, – в отделении интенсивной терапии вам понадобится спецодежда.

Уже через несколько минут они стояли у палаты и абсолютно пустыми глазами Ильдар наблюдал за работой множества мониторов.

– Что с ней?

– Давайте определимся с личностью пострадавшей. – Жёстко переиграла роли врач, игнорируя гневные искорки в глазах Москвина.

– Лора… Ворон… Лора Витальевна… Что с ней?! – Повторил вопрос звенящим от напряжения голосом.

– У меня другой вопрос: это с ней сделал ты?

Москвин нахмурился, разглядывая женщину и собирался что-то ответить, когда она усмехнулась.

– Не узнал… А я тебя узнала сразу. Совсем не изменился. – Покачала головой. – Это с ней сделал ты?! – Повторила с нажимом и понимающе кивнула, когда его голова сникла.

– Нет. – Проговорил на грани слышимости. – Ты изменилась. – Произнёс как бы между прочим и глубоко вздохнул, устало потёр глаза руками.

– Кто она тебе?

– Любимая женщина… и чужая жена. Лиза, что с ней? Я могу войти?

– Можешь, но… Мы ввели её в состояние искусственной комы. Она просто умрёт от болевого шока. А насчёт того, что… С чего начать-то?.. Сотрясение головного мозга средней степени тяжести, перелом нижней челюсти, множественные мелкие переломы лицевых костей, переломы рёбер, рук, повреждено правое лёгкое, разрывы печени и селезёнки… Ильдар, я не знаю, доживёт ли она до завтрашнего утра.

– Я хочу её забрать.

– Сейчас это нецелесообразно и…

– Я хочу её забрать!

– Не могу. – Услышал тихое за спиной и резко обернулся. – Ты сам сказал – чужая жена. Я не могу и…

Он не останавливал, он просто закрылся от неё как делал и прежде, не желая разговаривать. Достал телефон и, дождавшись ответа, прорычал в трубку:

– Привези документы моей жены. – На этом отключился.

– Ильдар…

Он посмотрел так, что слов не нашлось.