Я нашел смысл жизни: Автореферат мировоззрения с эпизодами автобиографии

Когда-то в период творческого настроения я легко бросил пить и курить на семь лет после двадцатилетнего употребления и того, и другого. Но не смог бросить смотреть телевизор. И это при том, что тогда не было кабельного телевидения (то есть смотреть вообще было нечего), в комнате, где стоял (тогда единственный) телевизор, находилась вся семья, а дистанционного управления не было вообще.

Так что я давно смирился с этим атрибутом глобального интеллекта, включаю его всегда и тупо переключаю каналы.

Как-то раз осенью я по приглашению одного приятеля был в Венгрии, на озере Балатон, совершенно один в большом доме. Симпатичная деревня – замечательные домики, чистенько, зелено, курортная инфраструктура, есть даже ночной клуб со стриптизом, чарда, как и везде в Венгрии, с классно играющими на скрипках цыганами. Видимо, в сезон здесь весело. Но тогда было безлюдно, на озере никого – осень, пасмурно, сезон окончен. Почему-то не работалось и не читалось. Спасал только любимый телевизор, несмотря на то, что почти все каналы вещали на этом тарабарском, ни на что не похожем венгерском языке. Я смотрел все подряд по «Евроспорту» – единственному каналу на английском, который я все же как-то понимаю, хотя спортивные передачи можно смотреть, и не понимая языка.

Сначала велогонка (Вуэльта). Наблюдать велогонку интересно, но не менее интересно смотреть сопутствующие ландшафт, виды селений и городов. В конце очередного этапа я обратил внимание на очень большое, очень древнее строение, похожее на собор. Я подумал, что если бы поехал по Испании, непременно посетил бы его. В это время я услышал название города – оказалось, Кордова.

Когда я был в Севилье на какой-то IТ-тусовке, я во время экскурсии в Кордову (на супербыстром поезде – 350 км в час, классно) посетил этот собор. У него интересная история. До ХIII века это была огромная, вмещавшая одновременно много тысяч молящихся мечеть. После выдворения мусульман ее не стали ломать, а посредине возвели огромный католический собор. Съемка велась сверху, и я видел двор, по которому ходил.

Затем легкая атлетика, финал гран при в Париже. Легкую атлетику я смотреть всегда любил, особенно, спринт. Посмотрел финалы на стометровке и женщин, и мужчин. Симпатичная Марион Джонс легко победила, хотя дуэли с Пинтусевич не получилось, ее сняли за второй фальстарт. За то Монтгомери даже в отсутствии Мориса Грина установил новый мировой рекорд, а такое на стометровке бывает не часто, и получил 150 тысяч долларов (50 тысяч за победу, 100 тысяч – за мировой рекорд) всего за 9,78 секунд – какая производительность труда. А когда-то гладиаторы дрались не на жизнь, а на смерть. Я провел в Колизее часа два, представляя орущих и требующих смерти 50 тысяч человек. Сегодня те же самые 50 тысяч, не говоря о телезрителях, рвутся к зрелищам, разнообразие и изощренность которых намного превосходит бои гладиаторов. Ставка не то чтобы больше, но гуманнее.

На конном спорте я сломался – совсем ничего не понимаю. Слава богу, по «Евроспорту» не показывают бейсбол и реслинг – мне кажется, что, для того чтобы эти игры нравились, надо быть американцем, да еще таким тупым, как говорит Задорнов.

Когда-то я любил смотреть по телевизору футбол (на стадион перестал ходить еще в школе – далеко и лень). И вот как-то я попал в Лондоне на матчи Лиги чемпионов: «Челси» – «Ливерпуль» и «Арсенал» – «Аякс». Народная игра. Болельщиков – тьма во всем мире, и все они сходят с ума по своей любимой игре и команде. Когда-то и я был таким, отчаянно болел за «Спартак». Сейчас мне трудно это представить. Возраст убивает эмоции. Но здесь я увидел массы людей, почти непрерывно что-то скандирующих, поющих и просто орущих. Рядом со мной какой-то придурок постоянно вскакивал, размахивал руками, орал и матерился, причем абсолютно независимо от ситуации на футбольном поле. Хорошо, что я предусмотрительно спрятал шарфик «Ливерпуля» (мои симпатии, естественно, были на стороне «Ливерпуля» – он как-то ближе к «Спартаку» по цвету шарфика).

Наблюдать за происходящим на поле намного хуже, чем по телевизору. Фанаты сидят на южной и северной трибунах. Того, что происходит у ворот противоположной трибуны, просто не видно. Орать приходится «наощупь». Зачем эти толпы валят на стадионы? Ни повторов, ни квалифицированных комментариев, ни положения в турнирной таблице и перспектив. Холодно, постоянный гвалт, бесцеремонные придурки. Обе игры не имели значения для участников, и мы ни разу не увидели гола. Представляю, что было бы, если бы игра была более острой.

Собраться вместе и поорать, выпустив агрессивную энергию инстинкта жизни (больше выпускать ее некуда – только в насилие) – свойство молодости и развивающихся народов. Возможно, полные трибуны стадионов Европы – свидетельство начала ее нового возрождения.