Я научила женщин говорить

«Когда читаешь стихи, где изображается Блок, нужно помнить, что это не тот мудрый, мужественный, просветленный поэт, каким мы знали его по его позднейшим стихам, это Блок «Страшного мира»– исчадье и жертва той зачумленной и «бесноватой» эпохи:

Демон сам с улыбкой Тамары,
Но такие таятся чары
В этом страшном дымном лице...»

Корней Чуковский. «Анна Ахматова»

              На щеках твоих алые пятна;
              Шла бы ты в полотно обратно;
              Ведь сегодня такая ночь,
              Когда нужно платить по счету...
              А дурманящую дремоту
              Мне трудней, чем смерть, превозмочь.

Ты в Россию пришла ниоткуда,

       О мое белокурое чудо,
              Коломбина десятых годов!
Что глядишь ты так смутно и зорко,
       Петербургская кукла, актерка[84],
              Ты – один из моих двойников.
К прочим титулам надо и этот
       Приписать. О подруга поэтов,
              Я наследница славы твоей.
Здесь под музыку дивного мэтра,
       Ленинградского дикого ветра
              И в тени заповедного кедра
                     Вижу танец придворных костей...
Оплывают венчальные свечи,
       Под фатой «поцелуйные плечи»,
              Храм гремит: «Голубица, гряди!»^{17}Горы пармских фиалок в апреле —
       И свиданье в Мальтийской Капелле^{18},              Как проклятье в твоей груди.
Золотого ль века виденье
       Или черное преступленье
              В грозном хаосе давних дней?
Мне ответь хоть теперь:
                                                 неужели
       Ты когда-то жила в самом деле
              И топтала торцы площадей
                     Ослепительной ножкой своей?..
Дом пестрей комедьянтской фуры,
       Облупившиеся амуры
              Охраняют Венерин алтарь.
Певчих птиц не сажала в клетку,
       Спальню ты убрала как беседку,
              Деревенскую девку-соседку
                     Не узнает веселый скобарь^{19}.В стенах лесенки скрыты витые,
       А на стенах лазурных святые —
              Полукрадено это добро...
Вся в цветах, как «Весна» Боттичелли,
       Ты друзей принимала в постели,