Я не боюсь говорить о сексуальном насилии

Алина пыталась разобраться, но бросила эту затею: с ее невнимательностью, невозможностью сосредоточиться это было нереально. Отчаявшись, она машинально листала страницы сайта, предлагающего услуги психологов, и просто рассматривала фотографии. Лицо на одной из них показалось особенно располагающим: немолодая женщина с пышной прической, улыбка выделяет лучики морщинок вокруг глаз. Алине вспомнилась добрая учительница начальных классов, которая всегда хвалила ее за успехи. В списке проблем, на которых специализировалась «добрая учительница», значилось и сексуальное насилие. И плата за сеанс не запредельно высокая… Надо попробовать! У Алины вспотели ладони: в последнее время она стала ужасно нерешительной. Два дня собиралась с духом и, наконец, призвав на помощь Василису, которая сурово посоветовала: «Давай-давай, делай хоть что-нибудь», набрала указанный в объявлении номер. Голос в трубке оказался таким же добрым и располагающим, как и лицо на фотографии, и у Алины чуть-чуть отлегло от сердца. Психолог поговорила с ней недолго и сказала, куда и когда ей нужно приехать.

Ехала Алина со страхом, но одновременно с надеждой. Было заранее тягостно представлять, что придется рассказывать с самого начала о том, что с ней случилось, мысленно возвращаться к насилию, к травле в соцсетях… Но, наверное, она зря боится: ведь психологи должны владеть какими-то способами облегчения таких воспоминаний для своих клиентов.

Примерно так и получилось. Когда в белом кабинете, почти лишенном вещей, напротив нее в кресле оказалась милая женщина, которая так уютно кивала головой и поддакивала, Алина поняла, что сможет рассказать обо всем незнакомому человеку. Не раз она принималась плакать (психолог пододвинула к ней коробочку с носовыми платками), но рыдания не помешали ей говорить. Под конец руки стали дрожать так, что Алине пришлось на них сесть. Все пережитое вернулось.

— Вот видите, не могу об этом вспоминать, трясет… Как мне от этого избавиться? — отчаянно спросила она.

— Очень хороший вопрос, — поощрительно кивнула психолог. — И все-таки недостаточно правильный. Ведь если с нами происходят какие-то вещи, мы не можем их просто так отбросить, мы должны выяснить, откуда они в нашей жизни взялись, так?

Алина вытерла слезы и кивнула. Что-то подобное она где-то уже слышала…

— Давай-ка посмотрим, как ты себя вела. Тебе ведь нравился этот Максим?

— Очень нравился. Но после того, что было…

— Погоди, не перескакивай. Нам с тобой надо выяснить, каким образом ты притянула то, что с тобой случилось.

— Как можно это притянуть? Зачем?

— Вот я и пытаюсь понять: зачем? Зачем тебе это было нужно?

— Мне?! Низачем!

— Ты сопротивляешься. Это понятно: очень не хочется признавать свои тайные побуждения. В них есть много такого, что показывать не принято. Но стесняться совершенно нечего: свои подсознательные желания человек не осознает. Они проявляются только в его поведении. Иногда человек даже не думал, что хотел именно этого, но поступает так снова и снова… пока не получит свое. Ты ведь выросла без отца?

Алина кивнула: неожиданно психолог попала в цель, что повысило доверие к ее словам.

— Тебе очень его не хватало… — произнесла психолог задумчиво и сочувственно. — Ты тосковала по нему…

На этот раз Алина кивать не стала. Отец объявлялся в ее жизни эпизодически, и все эти эпизоды говорили только о том, что от такого человека лучше держаться подальше. Тем более никакой тоски по нему она не испытывала. Об этом она попыталась рассказать психологу, но та стояла на своем:

— Все правильно, отец в твоей жизни был чудовищем. Но ты испытывала тоску по идеальному отцу. Эта тоска толкала тебя к мужчинам, так всегда бывает в жизни женщины. Но из-за своего воспитания ты выбрала мужчину, который по отношению к тебе повел себя чудовищно. В сущности, ты сама и заставила его быть чудовищем.

— Неправда! Я его не заставляла!

— Как же «не заставляла», когда ты вела себя так, что ему не оставалось ничего другого? Вселенная, знаешь ли, моя дорогая, имеет свои законы, и незнание их не освобождает от ответственности. Если ты будешь бояться, проходя мимо стаи бродячих собак, они на тебя нападут, почуяв твой страх, и спрашивать за это надо будет с тебя, а не с них. Вот и Максим всего лишь почуял твою тоску, твои скрытые побуждения…

Алина хотела возразить, но горло забил тугой комок. Она не могла даже плакать и только пассивно слушала рассуждения психолога о том, что на самом деле женщина всегда руководит действиями мужчины по отношению к себе, просто не умеет это делать, поэтому получает не то, чего ей бы хотелось, и что девочек надо учить этому навыку с самого детства, но, к сожалению, матери не умеют это делать, а потому растят неумелых дочерей… Все это, по ощущениям Алины, длилось ужасно долго, и она в какой-то момент перестала понимать, как связан этот монолог с ней, Алиной, и с той проблемой, которая привела ее в этот кабинет. Под конец психолог пообещала, что работа займет не меньше года, зато гарантируется успех в построении отношений с мужчинами.