Я не я

Она таки добилась своего – стала его любовницей! В тот же злосчастный день! Почему он только не устоял тогда?! Неужели всему виной был шотландский виски? Сколько бы Дункан не выпивал до тех пор, он всегда себя контролировал! Или же эта была своего рода жалость к ней?

Он знал, что она была несчастной в браке с его отцом. Совсем девчушкой ее выдали по принуждению замуж за уже согбенного седоволосого старца, Фергуса Маккоула. Инициатива исходила от ее родных, обнищавших подданых Вильгельма I, видевших в этом брачном союзе единственный выход для своего незавидного создавшегося положения. Изначально ее родственники предполагали заручиться согласием на брак будущего наследника, самого Дункана, холостого старшего сына могущественного клана (Ричард в ту пору был совсем еще юнцом). Но Фергус Маккоул прочил своему любимому сыну-наследнику иную судьбу…

Дункан в тот час, ничего не знавший, осваивал на деле искусство ратного боя на приграничье. И делал славные успехи, доставляя своему отцу повод для радости и гордости.

Так Маргарет стала женой Фергуса Маккоула. Совместных детей она не подарила ему. Их брак был недолгим – всего пару лет.

Еще при жизни Фергуса Маккоула, когда Дункану доводилось навещать Крейгмиллар, он не раз замечал на себе восторженные и сладострастные взгляды, неумело прикрытые, неопытной в плотских утехах молодой супруги отца.

С каждым его приездом Маргарет зримо менялась: она расцветала, словно дикий и медоносный вереск. Но вместе с тем менялся и ее характер: из тихой скромницы она превращалась в бойкую женщину. Завидев скоро угасающие силы супруга, она быстро захватила бразды правления замком и прилегающим угодьем в свои руки.

Лилиас – прыткая младшая и единственная сестра Дункана и Ричарда стала Маргарет союзницей.

Ричард тогда, впрочем, как и сейчас, не интересовался ничем. Лишь волочился за хорошенькими служанками, махал, тренируясь, клинком по нескольку часов без устали, тайно лелея надежду также добыть славу на ратном поле, да такую, чтобы гремела по всей Шотландии и своим громом затмила воинский триумф Дункана.

С обязанностями хозяйки молодая жена отца неплохо справлялась. Дункан был спокоен за Крейгмиллар и домочадцев. За это он уважал энергичную Маргарет. Но после одного происшествия, Дункан стал остерегаться случаев, когда судьба, подшучивая над ним, сталкивала их пути-дорожки в абсолютном уединении.

Это было в день очередного приезда Дункана с бранного поля на недолгий срок. Семья, в том числе Маргарет, встретили его как всегда радушно. В тот же вечер готовилось праздничное застолье по случаю его прибытия. Как всегда в его комнате Маргарет приказала слугам устроить все к омовению долгожданного сына главы клана, уставшего с дороги.

Удивлением для Дункана послужило неоправданное рвение Маргарет проверить все ее указания лично. Именно тогда, когда в его комнате уже никого из слуг не было, а сам прибывший, ни о чем не подозревая, с упоительным выражением лица нежился в лохани, наполненной парящей водой. Маргарет без стеснения подошла ближе к ёмкости для купания, плохо укрывающей соблазнительное тело пасынка. Она бесцеремонно опустила руку в парящую воду, будто хотела убедиться в степени ее горячности. И произнесла со страстностью то, что и так можно было прочесть в ее глазах:

– Как жестока ко мне судьба! Моим мужем мог быть ты, Дункан Маккоул!

Тогда Дункан схватил ее мокрое запястье у воды и, тяжело сглотнув воздух, проникновенно изрек:

– Не гневи небеса, Маргарет Маккоул! Мой отец жив и является твоим мужем!

Ему было жаль молодую жену Фергуса, но он понимал, что этот мир не под силу изменить никому и можно лишь тебе, обиженному роком, изменится самому. Необходимо научиться принимать несовершенный и, в то же время, удивительный мир таким, каков он есть. Тогда он, здравомыслящий, устоял…

Глава 11. Крейгмиллар

Когда Дункан осознал, что своей порочной связью с Маргарет осквернил память отца, он долго корил себя. Затем укор сменился на угрызение совести: раз не смог устоять против соблазна обладать Маргарет Маккоул, значит, должен был вести ее под венец, ведь он виноват перед ней. Он все-таки опытней был и таких безудержных и всепоглощающих чувств, как она по отношению к нему, не испытывал к бедняжке. Но успокоить свою совесть ему было не суждено: Вильгельм I, зная о его душевных мучениях на правах друга и сюзерена, все же не дал своего согласия на этот брак, ссылаясь на то, что сам является таким же невольником политики свято чтимой Шотландии.

А вскорости венценосец объявил о своем решение видеть все враждующие кланы в одном строю, но прежде с помощью брачных уз именитых наследников прекратить раз и навсегда междоусобные вековые распри. Маккоулы и Гордоны не были исключением. Дункану и Равенне выпал жребий – стать супругами.