Я не я

Этот откровенный разговор закончился решением не откладывать сборы в пустыню с целью разыскать и попытаться освободить дочь бедуина — Лейлу. Впереди их ждет более долгий и волнительный путь — дорога в Крейгмиллар.

Глава 27. Тень отчаяния

Крейгмиллар накрыла громадная тень отчаяния. Время длилось мучительно долго. От сэра Локсли с момента его отбытия было получено лишь одно письмо. В нем он выразил недовольство поведением короля, Вильгельма І. Он не поддержал идею с поисками Дункана Маккоула, оправдывая свое решение недоверием к сомнительному известию о странном полонении друга какой-то простолюдинки-англичанки. Он считал, что поиски пропавших: и Дункана, и Ленокса, который также бесследно исчез, — необходимо вести в лагере пленных англосаксонского противника. Чем он и занимался, ведя дипломатические переговоры. Но обстановка военных дел неумолимо приближала кровопролитные события. Этого Вильгельм, признаться, и добивался, ему надоело это тягостное затишье последней кампании. Он открыто жаждал исхода затянувшейся на десятилетие войны. Его люди изрядно устали, запасы истощились, многих воинов боевой дух уже давно покинул. Защитники короны мечтали вернуться домой, увидеть родных и близких, снова насладиться мирской жизнью, вкусить ее дары и хоть на время предаться сладкому забвению.

Морай Локсли лютовал и ломал голову, как найти и вызволить друга из беды. Но пока ему в голову пришла лишь одна идея: пока сам Морай связан по рукам и ногам долгом вассала в напряженное военное время, он обещал девицам Маккоул отправить младшего брата, Сомерленда Локсли, едва достигшего совершеннолетия, в вояж на Восток. Возможно, ему удастся что-либо разузнать о теперешнем местопребывании Дункана и Донована. Сомерленд давно мечтал вырваться из Шотландии, парень он был напористый, неглупый, не воин, всегда тяготел к наукам и подавал всяческие надежды. Путешествие ему, по мнению Морая, пошло бы на пользу. С братом Морай отправлял своего лучшего и опытного оруженосца.

Мораю и крейгмиллорцам оставалось лишь ждать от Сомерленда вестей.

* * *

— Мэг! Мэг! Позволь мне съездить к семейству сэра Локсли! — одернула только что прибежавшая Лилиас хлопотавшую в кладовой с запасами Маргарет. — Пойми, я хочу успеть свидеться с Сомерлендом до его отъезда. Передать ему наши письма для Дункана. А также снабдить в дорогу золотом. Пусть не жалеет его, если это поможет найти скорее брата… и Донована, — горячо выпалила девушка.

— Дорогая, ты не могла бы подождать, пока я закончу, — укоризненно подметила вдова, отирая руки от злаковой пыли о передник. В этот момент она распрямилась и потерла затекшую спину ладонью. Она изрядно провела время в зернохранилище, пересчитывая мешки с мукой и крупами, раздавая пай слугам и дворовым. Своим движением и перекошенным от боли лицом, Маргарет привлекла внимание к себе обеспокоенной падчерицы. Лилиас невольно пригляделась к округлившемуся чреву мачехи.

— Ох! Маргарет… — девушка схватилась рукой за рот, — твой… ведь ты не можешь иметь… — запинаясь, искала подходящие слова удивленная до глубины души Лилиас. Она вовремя осеклась, смущаясь перед слугами.

Взгляд вдовы Маккоул похолодел, она побледнела, но твердо сказала:

— Я думаю обсуждение волнующих тебя тем, нам нужно начать, как того требуют хорошие манеры, не в кладовой, а в библиотеке. Ступай и подожди меня там, пока я не закончу, Лилиас.

Ее тон отрезвил юную леди. Лилиас медленно развернулась и послушно поплелась в библиотеку, размышляя над своей догадкой.

Благо Маргарет не заставила ее слишком долго ждать разъяснений. Мачеха спокойно зашла в библиотеку и так же спокойно закрыла за собой дверь, облокачиваясь на неё спиной, будто не хотела, что бы Лилиас быстро покинула библиотеку.

Лилиас, бросая взгляд то на вошедшую, то на портрет Дункана, первой попыталась начать беседу:

— Мэг, я не понимаю…

— Леди Маккоул, — церемонно перебила Маргарет девушку, — если вы волнуетесь, знает ли об этом ваш старший брат, то я могу вас заверить, что знает. Он обещал признать нашего ребенка и дать ему свое имя. Заботиться о нем так же, как о законных своих сыновьях, если таковы у него будут… Что касается Локсли-младшего, будь покойна… я опередила тебя, отправила послание со словами признательности, не забыв подкрепить ее увесестым кошелём. И если бы не моё положение… лично бы отдала визит.

— Мэгги! Ты так говоришь… будто я чужая тебе… прости меня… в голове не укладывается… брат знал и все равно венчался с… как же тебе должно быть тяжело… — Лилиас говорила и приближалась к собеседнице с сочувствующим выражением лица, продолжая в голове подбирать слова утешения.

— Нет! — протестующе протянула руку вдова, останавливая девушку таким образом, — мне не нужна ни твоя, ни чья-либо жалость. Я привыкла в жизни стойко переносить удары судьбы. Дункан не знал о ребенке, пока не простился с нами в последний приезд. Если это заставит тебя думать лучше о нём! Я знаю, как ты его боготворишь! Я, признаться, устала это делать!