Я не я

Джессика растерялась — картин было так много! Они стояли на полу, прикрывая одна другую, висели на стенах, покоились грудой на массивном столе и том, что поменьше. Разве их можно было рассмотреть за раз?! Джессика внимательно разглядывала первый ряд картин, не притрагиваясь к полотнам, чтобы ненароком не выдать их с Лилиас вторжение. Лилиас была права комната хранила прекрасные пейзажные работы и ни одного портрета или другого жанра. Джесс обошла галерею картин напротив двух стен и повернула к третьей — с окном, которое освещало мольберт. Со стороны входа работу мольберта было не видно, но когда Джесс обошла его кругом, то невольно зажала рот рукой: на холсте был выполнен портретный набросок, в котором Джессика с легкостью узнала её изображение.

Джесс невольно улыбнулась, хотя терялась, как расценивать увиденное. В ее глазах отражалось смущение и озадаченность, удивление и укор совести, взволнованность и облегчение. «Значит, я не бесследно уйду из его жизни… Прости! Прощай!»

Хорошо, что Лилиас также увлеклась рассматриванием картин и до мольберта не дошла. Джесс поспешила увести девушку из мастерской, но перед самым выходом заметила полку с книгами, и на ней «СВОЙ МАНУСКРИПТ С ЗАКЛИНАНИЯМИ»! О небеса! Как же так?!

В голове её все завертелось, закружилось и поплыло — сознание её вдруг предательски покинуло.

— Ой! Леди Равенна! — испугалась Лилиас при виде падающей на пол спутницы. Она порядком переполошилась, теряясь, как помочь супруге брата и не выдать их тайну проникновения в мастерскую. Девушка сначала попыталась привести Джессику в чувства — безрезультатно, тогда она подтянула за плечи невестку в спальню. Хорошо, что расстояние оказалось небольшим. Затем поспешно закрыла вторую комнату, спрятала ключ на место и поторопилась разыскивать помощь.

Глава 29. Во власти инкуба

Пришедшая в себя Джессика (не без помощи Иэгэна) отдыхала на приподнятых подушках в кровати Дункана. А ведь еще недавно она об этом грезила! Только сейчас в душе Джесс боролись с неистовой силой противоречивые чувства к хозяину ложа: признание и непонимание, восхищение и презрение, любовь и ненависть. ЧАРОДЕЙ — ЭТО ДУНКАН! Но разве может быть такое? Её «супруг» обожаем многими, загадочен, неотразим, достоин благоговения! Но разве он имеет права прибегать к «порабощаемым» заклятиям, вершить судьбами людей? «Я не в силах побороть пылкую сердечную привязанность к тебе! Но ты вызвал бурю негодования во мне, гнева, горечи и ненависти! Ты не человек — ты злой демон — инкуб[26]! Но почему Я — твоя избранница?!»

Джесс куталась в одеяло, её пробивала невольная дрожь. К счастью, в комнате никого не было, кроме замкнутой Бренны, да и та была занята подкидыванием поленьев в камин покоев.

«Я хотела бежать, разыскать книгу с заклинаниями. Теперь все перевернулось с ног на голову — протяни руку — и ты коснёшься заветного манускрипта. Я знаю, где лежит ключ от мастерской. Всего шаг! НО МНЕ СТРАШНО! Что если я вернусь домой, в свое время, а злость и бешенство инкуба не будут иметь границ!? Что, если мое невинное дитя под сердцем подвергнется наказанию и пыткам разъяренного демона, предназначенным для меня?! Но может случиться, всё не так! Есть шанс, что все закончиться раз и навсегда! Я вернусь ДОМОЙ, и никто меня больше не сможет выкрасть из своего времени! СТОП! Но ведь заклятие читала я сама! Это я виновница происшедшего! Тогда почему книга у Дункана Маккоула? Почему он ничего не сказал мне о ней? Сколько вопросов! И ни одного ответа! Как быть? Если я отправлюсь сейчас в свой век, я могу никогда не получить разъяснений на них! Но я, наконец-то, стану самой собой — Джессикой Паркенс, а не Равенной Маккоул!

К чему лукавить? Я не стану прежней, скорее, отныне мой удел носить имя — Джессики МАККОУЛ! Я его супруга, хочу я этого или нет! Я ношу его ребенка! Я ОКОЛДОВАНА ДУНКАНОМ НА ВСЕ ВРЕМЕНА неизъяснимой силой (не её ли поэты и романтики называют ЛЮБОВЬЮ?)! О небеса! Подайте знак, молю! — Джесс застонала, разрываясь от смятения и сомнений на части.

— Леди, вам нехорошо? Позвать Иэгэна? — обеспокоилась Бренна.

— Нет, милая! Просто мне тоскливо на душе… Ты оставь меня, будь добра, одну. Не волнуйся, я не покину этих покоев!

— Но леди! Мне не простят ослушания! Оставить вас одну в таком состоянии! Может быть, позвать Нормину? Вы к ней привыкли…

— Не стоит. И не моим ли прихотям ты должна подчиняться? — лукаво улыбнулась Джессика услужливой девушке. — Я никому не скажу, что просила оставить меня. В это время никого в библиотеке не бывает, возьми мне книгу, что лежит на полке у камина, буду дочитывать её, поднимать себе настроение, — попыталась Джесс заверить в своем благоразумии горничную.

Бренне ничего не оставалось, как подчиниться воле госпожи. Она еще раз обернулась у двери и одарила недужную[27] молящим взглядом одуматься.

— Ступай! Хочу отоспаться! И ни о чем не думать! — властно потребовала Джессика, демонстративно переворачиваясь на бок.