Я не умею спать

Хотя, если быть точным, знать в буквальном смысле слова, что нам на самом деле снится, мы не можем. Потому что сны приходят к нам в таком состоянии, когда мы неспособны к сознательному восприятию. Строго говоря, мы можем рассказывать только о том, что, как нам кажется, мы пережили в ночном мире. В конечном счете речь идет о способности запоминать сны, которая у разных людей проявляется в очень разной степени. Хотя сны видит всякий, но кто-то хорошо помнит просмотренные фэнтези и ужастики, а кто-то не очень. Но если те, у кого на сегодняшний момент способность запоминать сны развита очень слабо, будут каждый день хотя бы пять минут посвящать тому, чтобы попробовать вспомнить, что же им снилось, то всего через несколько недель рассказы о снах польются из них рекой. Получается, память на сны как мускул, и ее можно натренировать! Кстати, женщины, судя по всему, запоминают сны лучше мужчин, но это не связано с тем, что их мускул памяти от природы больше развит или что их сны эмоциональнее. Нет, возможно, дело просто в том, что женщины больше интересуются снами, и поэтому их память сильнее натренирована.

Наши сны цветные или черно-белые? На этот вопрос трудно ответить. По результатам масштабных исследований 80 % опрошенных говорят, что видят цветные сны, а 20 %, напротив, что черно-белые. Ученые тоже не могут прийти к согласию. На одном докладе слушатель высказывал точку зрения, что мы начали видеть цветные сны только после появления цветного телевидения. Я не знаю точно, как много этот человек смотрит телевизор, но окружающий нас мир был цветным с самого начала.

Сны – дело пустое?

Бессмысленные и бессвязные, сны – всего лишь «мыльные пузыри» сознания? Насчет этого наука тоже не смогла прийти к единому мнению. Ученые, ориентированные на естественные науки и биологию, например, известный сомнолог Алан Хобсон, считают сновидения беспорядочными вспышками активности нервных клеток мозгового ствола, которые более развитая кора головного мозга отчаянно пытается превратить в осмысленные события. Сторонники глубинной психологии, как, в первую очередь, Зигмунд Фрейд или Карл Густав Юнг, утверждали, что сон – это выражение наших бессознательных желаний и глубоко запрятанных порывов. Считалось, что они находят свое отражение во сне, так как на стадии REM-сна наша эмоциональная система работает на полную мощность, в то время как лобные доли, центр осознания реальности, наших моральных установок и представлений о ценностях, ушли в сберегательный режим. И поэтому сны нереалистичны, причудливы и очень эмоциональны.

Казалось, обнаружение в мозговом стволе центров, управляющих REM-сном, выбило у глубинных психологов почву из-под ног. Но только до тех пор, пока в 1990-х годах южноафриканский нейроученый Марк Солмс не доказал, что мы не теряем способности видеть сны, даже если связь между двумя полушариями – так называемое мозолистое тело – а также центры мозгового ствола, генерирующие REM-сон, разрушены. С того времени глубинно-психологическая теория снова вернулась в научный дискурс о смысле и назначении ночных сонных миров, и не в последнюю очередь благодаря Михаэлю Шредлу. Видный исследователь-сомнолог современности подчеркивает психологическую сторону сна: то, что мы переживаем днем, чаще всего оказывает большое влияние на то, что мы видим во сне. Согласно Шредлу, все сны, которые мы можем вспомнить, что-то значат. Однако не существует стандартного набора символов, которые можно толковать. Объяснить сон может только тот, кому он приснился. В психотерапии толкование снов и сегодня дает возможность выйти на неосознаваемые психические конфликты.

Что снится человеку?

Содержание сновидений занимает человечество уже не первое тысячелетие. Но сны снятся каждому свои – по этой причине тоже не может быть одной на всех символики. В ночном мире отражаются личные чувства, мысли и события дня конкретного человека. Эти фантазийные миры не могут быть идентичными, поскольку каждый за день набирается других впечатлений. Несмотря на это, науке удалось выявить некоторые сходства и различия царств сновидений. И те, и другие зависят не только от различного опыта бодрствования, но и от влияния генетических факторов.

Уильям Домхофф из Калифорнийского университета в Санта-Крузе, проведя трудоемкую и кропотливую работу, составил обширную базу данных о снах. Он собрал, проанализировал, рассортировал и каталогизировал больше 20 000 снов. Анализы такого рода баз данных позволяют выявить интересные закономерности, касающиеся сходства и различий снов. Например, выяснилось, что разные сны видят мужчины и женщины, пожилые люди и дети. В свою очередь люди, страдающие депрессией, видят не такие сны, как больные шизофренией или расстройством питания. С помощью подобных баз данных, таким образом, можно сравнивать сны детей и взрослых, мужчин и женщин, слепых и зрячих, парализованных и тех, кто может двигаться.