Я (не) ведьма

Он махнул рукой, приказывая двигаться дальше, и легонько подтолкнул меня внутрь кареты, отчего я опрокинулась на сиденье, запутавшись в подоле платья и накидках. Сэр Раскел захлопнул дверцу, не слишком заботясь — куда я там повалилась, и пока служанки пытались помочь мне подняться, Большая дорога осталась позади, и мне оставалось лишь принять это, как данность. Укрывшись, капюшоном, я в гневе кусала пальцы. Светский лоск слетел с этого старика, едва мы пересекли границу.

Мы продолжили путь какими-то медвежьими тропами, и ни разу не остановились в деревне или на постоялом дворе. На ночь мне ставили палатку, выстилая землю досками, что везли в телеге в хвосте каравана, доски застилались толстыми медвежьими шкурами, а поверх — толстоворсными восточными коврами. В таком шатре было даже уютно, но я не могла уснуть и ворочалась в мягкой постели, прислушиваясь к голосам рыцарей, которые располагались вокруг костра и шумели и хохотали до полуночи.

Я напоминала себе, что поступила по закону чести, как и положено принцессе, прижимала к груди заветную шкатулку, полученную от Донована, и зорко посматривала по сторонам, навостряя ушки при каждом упоминании о месте, в которое меня везли. Замок Флёр. Замок Цветов. В мыслях я рисовала себе изящное строение с белыми башнями и красными черепичными крышами, над которыми развеваются флаги.

Эти мысли были единственным средством, чтобы не умереть со скуки. Целыми днями я болталась вместе с молчаливыми служанками в карете, то сидя, то лежа на мягких подушках. Когда мне хотелось, караван останавливали, чтобы я могла немного побродить и сбегать куда-нибудь в укромное местечко. Служанки, кряхтя и переваливаясь с боку на бок, еле поспевали за мной, перелезая через валежник, и Эдит уговаривала меня не уходить далеко. Я ушла бы подальше лишь назло, но прогулки пришлось сократить до минимума — лето резко переменилось в осень, небо то и дело сыпало дождем, а от пронизывающего ветра не спасал даже капюшон, отороченный лисьим мехом.

Природа вокруг тоже изменилась — на смену привычным в Санлисе букам и каштанам пришли ели, сосны и кедры. Мне никогда прежде не доводилось видеть таких величественных деревьев. Хвойный лес подавлял великолепной мрачностью. Я передергивала плечами и говорила себе, что никогда не привыкну к столь суровому краю.

В одну из ночей, почивая в теплой палатке, я проснулась от непонятного чувства — как будто вкрадчивый голос нашептывал, звал, манил, но невозможно было разобрать ни слова.

Стряхнув остатки сна и сев в постели, я прислушалась, но услышала только посапывание служанок, рядком лежащих на постелях у входа в шатер. В палатке было душно и жарко, а вечером ели жареную оленину — сэр Рэндел подстрелил оленя — всё для того, чтобы снились кошмары. Я накинула плащ, натянула башмаки, и вышла на воздух.

Ночь была чёрная, как чернила. Даже звезды не сияли. У костра сидели рыцари, и они не заметили меня. Стреноженные лошади стояли поодаль, и я подошла к Бальди — прижалась к теплому боку, спрятав руки под попону, и снова прислушалась. Отсюда был слышен разговор рыцарей, которые вольготно расположились под кожаным навесом возле костра.

— …конечно, Варле виднее, но я не верю, что это она. Она такая нежная, — говорил Эрик тихо и страстно. — У меня сердце переворачивается… А что, если это ошибка? Разве можно подвергать невинную девушку опасности?.. Давайте отправим ее обратно, пока не поздно.

— Не забывайся, — одернул его сэр Раскел.

Эрик что-то недовольно буркнул в ответ. Я, крадучись, пробежала между лошадей, подбираясь поближе к костру, потому что речь явно шла обо мне.

— И все же, неужели именно она? — с сомнением поддержал Эрика один из рыцарей — сэр Лаэрд, я узнала его — накануне он подходил ко мне с букетиком из ярких цветков бессмертника.

— Без сомнения. Варла не может ошибиться. Эта девица — та, что нужна нашему королю, — ответил сэр Раскел таким тоном, что даже если бы я не видела и не слышала его раньше, сейчас все равно возненавидела бы. — И уверяю вас, она не так мила и нежна, как кажется.

— Невозможно!.. — воспротивился Эрик. — Она нежна, как майское солнышко…

— Э-э, друг, да тебе, никак, голову напекло, — пошутил кто-то.

— Угомонитесь! — вмешался сэр Раскел. — Ты, Эрик, и ты, Бриенн! Не говорите о королеве в таком тоне. Но сэр Бриенн все же что-то добавил, потому что Эрик огрызнулся:

— Не умничай! Тебя это не касается!

— Ого! Господа, Эрик нашел даму сердца, — пошутил Бриенн. Я возненавидела и его после этой фразы.

— Не твое дело! — голос у Эрика сорвался от злости.

Сэр Раскел снова строго напомнил всем о необходимости болтать поменьше.