Я (не) ведьма

— А это зачем? Сэр Годвинсон? — спросила я, кивнув на дамское седло.

— Что — зачем? — не понял он.

Рыцари оглядывались на нас украдкой и норовили подойти поближе — как будто невзначай. И только сэр Эдейл подошел открыто, ведя в поводьях гнедого Ружа.

— Вам не нравится, как он взнуздал лошадь? — спросил рыцарь, хмурясь. — Я проверю, если желаете.

— Желаю седло, — отрезала я, — а не это кресло для убийства. Теперь оба рыцаря уставились на меня удивленно.

— Что, простите? — пролепетал Эрик, краснея до самых ушей.

— Вы оглохли невзначай? — любезно осведомилась я. — Сколько раз мне надо повторить, чтобы вы избавили мою лошадь от этого уродства?

— Мужское седло? — сказал Рэндел.

Я посмотрела ему в глаза, чуть усмехнувшись, и сказала:

— Верно.

Он окинул меня таким взглядом, что теперь мне впору было покраснеть, как Эрику, но я не подала виду, что смущена. Ночные безумства оставим ночи. А сейчас светило солнце, и птицы пели, и трава росла, и я не собиралась поддаваться чарам сэра Эдейла, будь он хоть главным колдуном севера.

Рыцари приглушенно зароптали, а из шатра тут же появилась Эдит.

— Еще чего не хватало! — возмутилась она. — Миледи!..

— Надо позвать сэра Раскела, — сказал кто-то за моей спиной, но я не оглянулась.

— Я жена вашего короля — или кто? — спросила я с вызовом, по-прежнему глядя на Рэндела. — Неужели вы побоитесь сделать такую малость? Если боитесь, я справлюсь сама… — я уже взялась за отворот перчаток, намереваясь снять их и переседлать Бальди, но тут сэр Эдейл бросил поводья Ружа Эрику и схватил Бальди под уздцы.

— Добро, — сказал он глухо. — Вы — наша госпожа, пусть будет по-вашему.

Когда он надевал на Бальди мужское седло, я снова смотрела со смешанным чувством восторга и злости. Сэр Эдейл безо всяких усилий поменял седла, затянул подпруги — и все это красивыми, широкими движениями. Лошадь слушалась его, как заколдованная. Да что там — я и сама заворожено следила, как его ладони поглаживают Бальди по холке — лаская, успокаивая.

Дамское седло, обтянутое алым бархатом, сняли за минуту, а вместо него надели мужское. Рэндел приподнял стремена и встал на колено, чтобы помочь мне сесть в седло, но я только усмехнулась его почтительности.

— Оставьте свои колени при себе, сэр Эдейл, — сказала я, заткнула подол платья за пояс, схватилась за луку и взлетела в седло без чьей-либо помощи.

Наградой мне были потрясенные лица баллиштейнцев, а что касается Эдит — она и вовсе потеряла дар речи, и только широко разевала рот, силясь что-то сказать. Рэндел поспешно поднялся и отступил, потому что я взбодрила Бальди, и та заплясала на месте, высоко поднимая передние ноги. Я чувствовала, что лошадь застоялась, и ей тоже требовалась скачка, чтобы кости не ныли от безделья.

Потом я заметила Эрика — он хлопал глазами, глядя на мои вязаные гетры, какие носят вилланки. Но надевать шелковые чулки, когда желаешь прокатиться в мужском седле — это верх глупости. К тому же, приятнее сидеть в седле, когда между ним и тобой — хотя бы вязаное подобие штанов, а не шелковое белье. Этому приему я научилась у девушек-простолюдинок, и ничуть не пожалела, когда стала носить красно-белые полосатые гетры — такие простые, совсем не изящные. Я снова взбодрила лошадь, и она радостно всхрапнула. Наслаждаясь всеобщим замешательством, я созорничала и поставила Бальди на дыбы. Служанки завопили, и даже подбежавший сэр Раскел утратил свою обычную невозмутимость.

— Разрешите сопровождать вас, миледи? — воскликнул Эрик, и глаза у него заблестели.

— Разрешаю, — я наградила юного рыцаря улыбкой и направила Бальди по лесной дороге, по которой каравану предстояло двигаться в Баллиштейн.

Эрик догнал меня почти сразу же, понукая своего коня — серого, в яблоках, и поехал стремя в стремя рядом со мной.

— Не отъезжайте далеко! — крикнул нам вслед сэр Раскел.

Эрик рассеянно кивнул через плечо, а я и вовсе не оглянулась.

— У вас неплохой конь, — сказала я. — Ноги коротковаты, но, верно, куда как вынослив?

— Вы правы, — засмеялся юноша. — Может, Сэр Густав не так красив, как ваша кобыла или Руж сэра Эдейла, но — готов поспорить! — он обгонит вашу Бальди через четверть мили и хвоста понюхать не даст!

— Тогда — до большой сосны! — я махнула рукой в сторону ближайшего перелеска и ударила Бальди пятками.

— Задержите ее! — завопил сэр Раскел не своим голосом.

Бальди не успела взять разгон, потому что прямо ей под копыта бросился Рэндел и схватил за узду, пригибая голову лошади к земле, отчего я едва не вылетела из седла. Мне удалось удержаться, но при этом я распласталась по холке лошади, как раздавленная лягушка — не самая достойная поза. Хорошо, что не завизжала — позора было бы больше.

— Вы что себе позволяете? — спросила я, едва сдерживая гнев.

— Вам не следует удаляться от каравана, — сказал он, забирая у меня поводья и разворачивая лошадь.