Я никогда не обещала тебе сад из роз

Им было хорошо. День клонился к вечеру, моросил мелкий дождик, но ни одна не могла заставить себя прекратить этот маленький, но совершенно особый мятеж против воскресенья, надзора и данности. Ошалевшие от удовольствия, они сидели на лугу, подставляя лица весенней мороси, насылаемой Воскресным Богом. Смеркалось. Дождик сделался холоднее. Насквозь промокшие, они встали, чтобы с тоской двинуться обратно.

На краю больничного комплекса их заметили Хенсон и миниатюрная Клири, которые вышли из третьего корпуса и направлялись в главное здание.

— Эй, девушки, а у вас есть разрешение на вечерние прогулки?

— Нету, — ответила Карла. — Но мы уже возвращаемся.

— Ну то-то же.

Медики дождались, чтобы подруги поравнялись с ними, а потом заняли позицию с флангов. Это не лезло ни в какие ворота, подобное возвращение было просто немыслимо, в особенности после свободы, хохота и свежего дождика. Девушки переглянулись. Глаза их сказали «нет». У дверей сопровождающие машинально придвинулись плотнее, и стиснутые пациентки оказались в вестибюле. Когда за ними закрылась входная дверь, момент настал. Карла и Дебора поняли это синхронно и, как будто всю жизнь к этому шли, воспользовались такой возможностью вместе. Хенсон и Клири успели расслабиться. Сразу за входом начинался ряд распашных дверей, и, когда их миновали все четверо, Карла и Дебора, не замедляя шага, просто повернули назад и оставили изумленных провожатых перед болтающимися створками, а сами выскочили на улицу и услышали позади жужжание сигнала тревоги, которое знаменовало побег.

Долго-долго они со смехом мчались прочь по темным дорожкам, сколько хватало сил. Их лупил дождь, в небе полыхали зарницы. Издалека донеслась торжественная песнь Антеррабея о красотах Ира, которые он не показывал много лет. Дебора с Карлой уже стали задыхаться, корчась от боли в боках. Потом, дрожа от холода и свободы, обе перешли на шаг. Их нагоняла пара огней. Это были автомобильные фары.

— Погоня! — задыхаясь, выговорила Карла, и они нырнули в кювет.

Когда огни растворились в темноте, беглянки выбрались из канавы и продолжили путь, довольно посмеиваясь своей прыти и ловкости. Вскоре показалась еще одна машина.

— Второй отряд?

— Не льсти себе, психованная! Это ведь проезжая дорога.

— Береженого Бог бережет… — И они вновь прыгнули в канаву.

Съежившись от холода и тревоги, Дебора впервые задумалась, как им быть дальше. Ни сухой одежды, ни денег. Никакого плана, никакого желания двигаться вперед — они и так зашли слишком далеко. Дебора попыталась припомнить, как Фуриайя учила ее делать то, чего хочется на самом деле, села на землю и привалилась, сама того не понимая, к отбойнику. Карла вытряхивала камешек из туфли. Когда автомобиль промчался мимо, они, перепачканные в грязи и теперь похожие, как близнецы, кое-как поднялись и двинулись вперед.

— Когда-нибудь придется повернуть, — размышляла вслух Дебора.

— Да уж конечно, — отозвалась Карла. — Мне завтра на очередную беседу с врачом. А сейчас просто очень нужно побыть одной, без провожатых и надзирателей, только и всего.

Дебора улыбнулась из темноты:

— Вот-вот. И у меня то же самое.

Путь назад был долгим. Сначала они пели, потом хохотали, слушая, как чавкают промокшие туфли. Беглянки успели миновать главные ворота и вестибюль, общий для второго, третьего и четвертого отделений, — только тогда их «поймали». С учетом, по-видимому, того, что они сбежали и вернулись с такой подкупающей легкостью, их поставили рядом и тут же разделили. Пока Дебора мылась в ванне, ее караулили две санитарки из второй ночной смены: время, стало быть, перевалило за полночь.

— Тебе это еще аукнется, — в праведном гневе бросила одна.

— Мне идти… наверх?

— Веди себя как положено: примешь снотворное — и марш в кровать, тогда на ночь тут останешься, — сказала санитарка. — Вам обеим место в изоляторе.

После ванны, по пути в тот конец коридора, где находились изоляторы, Дебора и ее конвойная прошли мимо Карлы с ее конвойной. Встретившись глазами поверх голов санитарок, подруги перемигнулись. Уже погружась в сон, Дебора успела подумать: это обойдется очень дорого, ну и пусть. Зато теперь она запомнила, как пахнет дождь.

«Двойкой» теперь заведовал новичок — некий доктор Огден. Дебора его не знала, а потому не имела о нем собственного мнения. Карлу она не видела с ночи, когда они заговорщически перемигнулись. Оставалось только припомнить все слухи о предыдущих побегах и придумать что-нибудь в свое оправдание. Ровно в одиннадцать утра ее отконвоировали на первый этаж, в дирекцию. Санитарка постучалась в кабинет доктора Огдена.

— Войдите.

Дебора вошла; за письменным столом сидел не кто иной, как доктор Халле. Очевидно, у нее на лице отразились удивление и восторг, потому что врач с едва заметной улыбкой сообщил:

— Доктор Огден приболел, я вместо него. Мне тоже не вредно сменить обстановку. — Откинувшись на спинку кресла, доктор Халле потер большие пальцы. — Ну, что там у вас произошло?