Я никого не хотел убивать

Она смотрела на меня не то что напуганным, а каким-то растерянным непонимающим взглядом.

— Довольно-таки странно, — притворно изумившись, сказал я. — По-моему, я являюсь законопослушным гражданином и вряд ли смогу чем-то помочь товарищу…

Я запнулся на полуслове, увидев в дверном проёме незнакомого человека в штатском.

— Всегда к вашим услугам… — высокопарно произнёс я.

— Мне бы хотелось переговорить с вами по весьма деликатному делу, — размеренно произнёс он. — Необходима ваша консультация…

— Никаких проблем! — заявил я, и обратился к Ниночке:

— Извини, милая, товарищу следователю нужна моя помощь. Вероятно, связано с моей профессиональной деятельностью. Будь так любезна, оставь нас, пожалуйста, на несколько минут.

— Нет, нет! — поспешно запротестовал он. — Нам необходимо проехать в следственный отдел.

Я вновь посмотрел на Нину. У меня появилось предчувствие, что вижу её в последний раз.

— Солнышко, я скоро вернусь! Жди меня… — поцеловав её в щёчку, сказал я. — Кстати, ты выбрала прекрасные гардины! Умница…

Выйдя из квартиры, я увидел на лестничной площадке между этажами вооружённых до зубов омоновцев. Я преднамеренно не стал задавать следователю наводящие вопросы. Я отлично знал, что любая спешка никогда ни к чему хорошему не приводила. К тому же тот факт, что на меня не надели наручники, уже был хорошим предзнаменованием. Да и вообще, я предпочитал не бежать впереди паровоза…

Глава 25

— Пожалуйста, следуйте за мной! Вас приказано доставить к начальнику, — внезапно услышал я командный голос конвоира.

Его изысканная манера общения вселяла надежду на благоприятный исход моего задержания.

— Так-то оно лучше! — проворчал я. — Взяли моду, чёрти в чём подозревать добропорядочных людей…

Поднявшись с деревянных нар, я аккуратно отряхнулся и с демонстративной медлительностью вышел из одиночной камеры, приютившей меня на два с половиной часа.

— Можешь не извиняться! — великодушно сказал я Кабанову, когда остался с ним наедине. — Никто не застрахован от ошибок…

Мне было искренне жаль Юрия Александровича. Его осунувшееся лицо отражало неимоверную усталость, а веки постоянно слипались, и ему приходилось изрядно потрудиться, чтобы не заснуть за столом.

— Надеюсь, извиняться мне не придётся! — сухо проговорил он.

Я непринуждённо ухмыльнулся. Даже если где-то невдалеке от того дома, где жила Татьяна Лихачёва, установлены видеокамеры, то, как правило, они плохого качества и не дают чёткого изображения. Помимо всего прочего, в тот день была заснеженная погода и даже какое-то время шёл град. К тому же я внимательно проследил за тем, чтобы нигде не оставалось моих отпечатков пальцев. Вплоть до нижнего белья, сменил всю свою старую одежду на новую. Не только навсегда распрощался с любимой обувью, у которой преднамеренно натёр подошвы сигаретным табаком, но и без тени сожаления выбросил в мусорный ящик отличную осеннюю куртку. Более того, разбил и выкинул свои дорогостоящие часы, на браслете которых могли остаться микрочастицы потожировых выделений какой-нибудь из моих жертв. И я не только посетил сауну, но и сменил причёску и аккуратно состриг ногти. Обе соседки Татьяны Лихачёвой, так же как и она сама, мертвы и не могли дать против меня свидетельские показания.

Как для Юрия Александровича, так и для его коллег, у меня не было ни мотива, ни причин для совершения столь дерзкого и жестокого преступления.

— Какой смысл нападать на женщину, не сделавшую мне ничего плохого? Тем более если между нами сложились крепкие дружеские отношения… — резонно спросил я. — Да и такая немаловажная деталь: если бы я знал, что она погибла, разве бы стал названивать по телефону?

— Ты очень осторожный и продуманный человек, — ответил Юрий Александрович. — Ты наверняка предвидел, что, обнаружив такое количество трупов, мы обязательно отследим все входящие и исходящие звонки…

— Что из того?

— Подобным перезвоном надеялся подготовить себе алиби, — натянуто сказал он и предупреждающе заметил: — Я обязательно подловлю тебя на какой-нибудь незначительной мелочи. Как бы преступник ни был хитёр, он всё равно либо в чём-то ошибётся, либо оставит какой-нибудь след. Достаточно уцепиться за тонкую ниточку и тогда можно распутать весь клубок…

— Ты говоришь об этом не в первый раз, — спокойным ровным голосом сказал я. — Весьма бесполезная, глупая затея…

— Затея может и глупая, не знаю. Зато наши доктора сделали невозможное! Одну из трёх женщин им удалось спасти. Прямо-таки вытащили с того света. Правда, она до сих пор находится в реанимации, но очень скоро можно будет с ней побеседовать…

Он выжидающе уставился на меня. На моём лице не дрогнул ни один мускул. Кабанов блефовал, но, к его стыду, делал это не профессионально. Возможно, просто переигрывал, преследуя определённую цель: вывести меня из равновесия, а затем нанести сокрушающий удар.