Я никого не хотел убивать

— В таком случае гораздо благоразумнее дождаться, когда свидетельница преступления придёт в сознание и предоставить ей возможность, внимательно меня рассмотреть, — заявил я. — У меня слишком запоминающаяся внешность. Будь я на самом деле преступником, она бы наверняка меня опознала…

— Умный? — дерзко спросил Кабанов.

— Почему бы и нет? — вспылил я. — В отличие от тебя, не лезу в дебри и не питаю обманчивых иллюзий.

— А мне кажется, что я делаю всё правильно и иду в нужном направлении.

— Не отрицаю, что у меня есть некоторые склонности к аферам. Более того, признаю, что я герой-любовник, но никак не убийца!

Я потупил взгляд и стыдливо произнёс:

— Да, если честно, то и альфонс из меня вышел неважный. У меня было множество любовниц, и ни одной девственницы. Завлечь в постель женщину, которая сама хочет быть обманутой, не так уж и сложно.

В отличие от Юрия Александровича, я прекрасно знал, что убийство нескольких человек, совершённое в районе Семёновского озера и взбудоражившее весь город, не было заранее спланированным действием, а, являясь спонтанным, не поддавалось логическому мышлению и невольно заводило любое, даже самое скрупулёзное расследование, в тупик.

— Так, говоришь, никогда не был в квартире Татьяны Зиновьевны? — запрограммированно спросил он.

Морщинка легла между его бровями. Он наверняка прокрутил в памяти всё, что успел за последние дни узнать обо мне.

— Нет. Не был… — протянул я.

Интонация моего голоса по-прежнему оставалась ровной и спокойной, но, если бы Юрий Александрович знал меня не столь поверхностно, то он бы непременно насторожился и сделал соответствующие выводы. Тем не менее мне показалось, что мои слова вполне устроили его в качестве ответа. Во всяком случае, ничего другого он от меня не ожидал.

— Не был у неё, потому что она жила в коммунальной квартире? — уточнил он, не выражая при этом никаких эмоций, подтверждая тем самым, что подобные выяснения были для него привычным делом.

— Мне такие подробности неизвестны, — отпарировал я. — Её частная жизнь меня не интересовала. У нас с ней было всего лишь шапочное знакомство на побережье Чёрного моря и лёгкий, ничего не значащий флирт.

— Мужчина, чей труп был обнаружен рядом с её телом, тебе тоже не знаком?

Несмотря на явную неприязнь ко мне, он был достаточно вежлив и более чем сдержан.

— Понятия не имею, кто мог приходить к ней в гости, — неохотно пояснил я, демонстрируя всем своим видом полное безразличие к подобным вопросам.

— Он жил в той же квартире.

— Я там никогда не был и не могу знать, кто и где жил. Но если в квартире Татьяны Лихачёвой обнаружено столько трупов, то тебе, Юрий Александрович, нужно искать не дамского угодника, а маньяка-убийцу! — укоризненно произнёс я. — Для того, чтобы застрелить четверых человек, необходимо быть как минимум профессиональным киллером.

Кабанов изумлённо посмотрел на меня.

— Почему ты решил, что их застрелили? — спросил он. — Я об этом ничего не говорил.

— А каким образом можно убить такое количество взрослых людей и не поднять переполох среди жителей, живущих в этом же подъезде?

— По-твоему, выстрелы были бы не слышны? — вновь задумчиво поинтересовался Юрий Александрович.

— Человек, который смог совершить столь дерзкое преступление, скорее всего заранее подготовился к данному убийству и наверняка имел пистолет или автомат с глушителем.

Мельком посмотрев в глаза Кабанову, я убедился, что окончательно поставил его в неловкое положение, а то и вообще загнал в запутанный лабиринт несопоставимых фактов.

— В этой коммунальной квартире вначале был убит мужчина, а буквально через пару суток произошло убийство женщин…

— Две из них погибли, а одной удалось выжить… — уравновешенным спокойным голосом вставил я.

— Тебя не интересует, к кому из них так благосклонно отнеслась судьба?

Я заметил, что Кабанов прибегал к различным ухищрениям, лишь бы внушить мне мысль о том, что в живых действительно осталась свидетельница жуткого преступления.

— Зачем спрашивать? Ты всё равно до некоторых пор вынужден сохранить это в тайне, — резонно ответил я. — К тому же о гибели Татьяны Лихачёвой ты мне уже сказал. А те женщины, которых я не знаю и никогда в жизни не видел, меня совершенно не интересуют!

— Грубо, но, пожалуй, ты прав. Когда погибают миллионы людей — это статистика, а когда погибает близкий человек — это трагедия! — философски изрёк Кабанов.

Он посмотрел на меня каким-то отчуждённым взглядом и приглушённо, словно опасаясь, что его могут услышать, сказал:

— Там была восьмидесятилетняя старушка. Она ненадолго задремала, и проснулась в тот момент, когда из её комнаты выходил убийца…

— Это же замечательно! У тебя, Юрий Александрович, есть шанс не только в кратчайший срок раскрыть это уголовное дело, но и получить очередное специальное звание, — наигранно повеселевшим голосом воскликнул я.

Он уже был готов что-то сказать, но я его опередил: