Читаем Я Осушу Все Болота (СИ) полностью

- Нееет! - последние слова я произнес, уже находясь возле двери к телепорту.

Отец щелкнул пальцами и мое тело застыло прямо в воздухе, не долетев до двери пары сантиметров.

- Ты куда собрался? А капуста? Без нее с тобой ни один жрец разговаривать даже не станет!

- Т-точно! - сказал я, когда отец меня освободил.

- Возьми капусты побольше! - крикнул мне вдогонку отец, - Мало ли что тебе еще понадобится! А в пустыне без капусты шагу не ступишь!

Я быстренько метнулся жабкой на кухню, схватил штук сто кочанов капусты, а может двести. В общем, набил ими свой пространственный карман до отказа.

Вернувшись к отцу, я застал секретаря на своем рабочем месте, дверь в кабинет уже была вставлена.

- Вы куда, молодой человек! - возопил секретарь, когда я направился к двери кабинета.

- В пустыню! - крикнул я и, оставив недоумевающего секретаря хлопать глазами, быстренько проскользнул в кабинет.

Отец был не один. Напротив него восседал дородного вида бобёр и что-то ему говорил. Увидев меня, отец щелкнул пальцами и я стрелой пролетел сквозь кабинет прямо в открывшуюся передо мной дверь к телепорту.

Как только я попал в телепортационную комнату, ко мне подошла жаба высокого роста с автоматом калашникова в лапах и сказала:

- Пароль!

- На горшке сидел король... - ошеломленно пробормотал я первое, что в голову взбрело.

- Правильно, проходите... - меланхолично ответила жаба.

Видя, что я не двигаюсь, жаба подошла сзади и подтолкнула меня вперед прикладом автомата.

- Быстрее, у меня какао стынет!

- С-спасибо. - пробормотал я зачем-то и ступил в круг телепорта.


Глава 9. Привет с Земли



Посвящается Грешнице.


- Человек! Это человек!

- Хватай его!

- Съесть его!

- Посадить на кол!

- Посадить на кактус!

- На меня!

- Нет, на меня!

- Моя очередь, мы договаривались!

- Не было такого!

- Нет, было! 100 000 лет назад!

- Да ты не помнишь, что было 200 лет назад! Как ты можешь говорить о том, что было еще раньше?

Когда я вышел из формации телепорта, меня встретил гвалт. Слов было почти не разобрать, но по виду встречающих было понятно, что мне не очень рады. Удивительно, на платформу телепорта никто не заходил и все ждали, когда я выйду за его пределы. Что со мной будет дальше - сложно было представить, но ясно было одно - мало хорошего. От испуга я тут же превратился в жабу, чтобы меньше привлекать внимания.

- Ой, жабка!

- Какая хорошенькая!

- Добро пожаловать в пустыню!

- Жаба в пустыне - к дождю!

- Мы так хотим дождя!

- Жабка, наколдуй нам дождик!

- Ливень!

- Град!

- С грозой!

- С ураганом!

- Так, чтобы все перевернулось!

- Чтобы крыши с домов посносило!

Бррр... Ничего не понимаю... То хотели прибить меня, на кактус посадить. А теперь встречают с распростертыми объятьями... Вообще, что это за идиоты такие тут возле телепорта ошиваются?

- А ну всем цыц! - раздался важный голос откуда-то сбоку.

Толпа тут же замолчала и начала расступаться, пропуская кого-то. Вскоре возле телепорта показался пустынный лис размером с теленка, возвышаясь над всеми остальными. Поравнявшись с платформой телепорта, он посмотрел на меня пристально и молвил:

- Капуста есть?

- Й-есть. - растерянно вякнул я.

- Проходи.

Я вышел из платформы телепорта и последовал за лисом. За нами народ смыкался, перед нами расступался. Тишина стояла такая, что отчетливо были слышны шлепки моих лап об утрамбованный песок. Жутковато. Я хоть и привык уже к странностям, но не настолько.

Не прошло и получаса, и мы выбрались из толпы. Теперь я мог вздохнуть с облегчением: столько различных существ - и все смотрят на меня. И непонятно чего хотят. Мороз по коже! Теперь осталось только одно из них - Пустынный Лис. Который тоже неизвестно чего от меня хочет...

- Можешь звать меня Йуф-чан. - прервал он внезапно затянувшееся молчание.

- Ты что, японец?

- Ты заметил, правда? Посмотри, какие у меня узкие глаза! - И лис, прищурившись, приблизил свою морду к моей. Морде. Мда.

- А, да ты косплейщик!

- Нет! Я - фурри!

- Какой же ты фурри, если ты уже и так лис! Или ты...

- Когда никто не видит - я переодеваюсь в человека! У меня есть кожаный костюм японского мальчика! Я сам его смастерил!

- Из-з кого?

- Нет-нет! Я не причинил вред ни одному японскому школьнику! Пришлось замочить корейца...

- Так ты бывал на Земле?

- Я? Я там родился!

- Как?! Там же нет магических зверей!

- Своих собственных - нет. А мои папа с мамой были там в командировке. Командировка затянулась... и так родился я.

- Вот оно что...

- А ты, ты так хорошо знаешь Землю, что даже смог определить меня как японца. Ты тоже там жил?

Вот что ему сказать? Так хочется открыть ему все, как есть, но - нельзя. Мы с отцом договорились, что никто об этом не узнает. Поэтому я ответил:

- Нет-нет. Я лишь читал о Земле. В библиотеке нашего замка много книг о ней. В том числе и о Японии. Там даже манга есть...

- Яойная?

- П-почему сразу яойная? - С подозрением покосился я на лиса и немного от него отпрыгнул.

- Говорят, что самая крутая манга - яойная. - Мечтательно протянул лис.

- А..ц..к.. а кто тебе это сказал?

- Моя мама!

- Извращенка!

Перейти на страницу:

Похожие книги

Жизнь
Жизнь

В своей вдохновляющей и удивительно честной книге Кит Ричардс вспоминает подробности создания одной из главных групп в истории рока, раскрывает секреты своего гитарного почерка и воссоздает портрет целого поколения. "Жизнь" Кита Ричардса стала абсолютным бестселлером во всем мире, а автор получил за нее литературную премию Норманна Мейлера (2011).Как родилась одна из величайших групп в истории рок-н-ролла? Как появилась песня Satisfaction? Как перенести бремя славы, как не впасть в панику при виде самых красивых женщин в мире и что делать, если твоя машина набита запрещенными препаратами, а на хвосте - копы? В своей книге один из основателей Rolling Stones Кит Ричардс отвечает на эти вопросы, дает советы, как выжить в самых сложных ситуациях, рассказывает историю рока, учит играть на гитаре и очень подробно объясняет, что такое настоящий рок-н-ролл. Ответ прост, рок-н-ролл - это жизнь.

Кит Ричардс

Музыка / Прочая старинная литература / Древние книги
Крылатые слова
Крылатые слова

Аннотация 1909 года — Санкт-Петербург, 1909 год. Типо-литография Книгоиздательского Т-ва "Просвещение"."Крылатые слова" выдающегося русского этнографа и писателя Сергея Васильевича Максимова (1831–1901) — удивительный труд, соединяющий лучшие начала отечественной культуры и литературы. Читатель найдет в книге более ста ярко написанных очерков, рассказывающих об истории происхождения общеупотребительных в нашей речи образных выражений, среди которых такие, как "точить лясы", "семь пятниц", "подкузьмить и объегорить", «печки-лавочки», "дым коромыслом"… Эта редкая книга окажется полезной не только словесникам, студентам, ученикам. Ее с увлечением будет читать любой говорящий на русском языке человек.Аннотация 1996 года — Русский купец, Братья славяне, 1996 г.Эта книга была и остается первым и наиболее интересным фразеологическим словарем. Только такой непревзойденный знаток народного быта, как этнограф и писатель Сергей Васильевия Максимов, мог создать сей неподражаемый труд, высоко оцененный его современниками (впервые книга "Крылатые слова" вышла в конце XIX в.) и теми немногими, которым посчастливилось видеть редчайшие переиздания советского времени. Мы с особым удовольствием исправляем эту ошибку и предоставляем читателю возможность познакомиться с оригинальным творением одного из самых замечательных писателей и ученых земли русской.Аннотация 2009 года — Азбука-классика, Авалонъ, 2009 г.Крылатые слова С.В.Максимова — редкая книга, которую берут в руки не на время, которая должна быть в библиотеке каждого, кому хоть сколько интересен родной язык, а любители русской словесности ставят ее на полку рядом с "Толковым словарем" В.И.Даля. Известный этнограф и знаток русского фольклора, историк и писатель, Максимов не просто объясняет, он переживает за каждое русское слово и образное выражение, считая нужным все, что есть в языке, включая пустобайки и нелепицы. Он вплетает в свой рассказ народные притчи, поверья, байки и сказки — собранные им лично вблизи и вдали, вплоть до у черта на куличках, в тех местах и краях, где бьют баклуши и гнут дуги, где попадают в просак, где куры не поют, где бьют в доску, вспоминая Москву…

Сергей Васильевич Максимов

Публицистика / Культурология / Литературоведение / Прочая старинная литература / Образование и наука / Древние книги