Читаем Я Осушу Все Болота (СИ) полностью

- На первый вопрос сможет дать ответ мой хозяин, когда вы решите посетить его. Что же касается второго вопроса... Мой хозяин в детстве хотел стать цирюльником, поэтому тренировался вырывать зубы. На мне тренировался... Благо, они у меня отрастают очень быстро. Но даже несмотря на это, я очень долгое время ходил без зубов, так как стоило им отрасти - хозяин их тут же выдергивал. Это было очень больно, но я не жалуюсь. Ведь остальным слугам повезло еще меньше - хозяин на них учился зубы вставлять. Тогда меня и прозвали Беззубый Кваль. Но друзья меня зовут Крстчш. Так меня называла маменька.

- А сейчас хозяин больше не экспериментирует с зубами?

- Нет, что вы, он уже давно бросил этим заниматься. Сейчас его занимают лишь жабы.

- Странно, я ведь не жаба. Зачем же я твоему хозяину, а, Кваль?

- Всему свое время. Вот мы уже и пришли к пруду. Вот мыло и полотенце. Купайтесь на здоровье! И не наступайте на жаб!

Хоть у меня голова и шла кругом от нелепости происходящего, я послушал совета слуги и вошел в воду. Она оказалась теплой и приятной. Так как пруд был подземным, здесь не было ни водорослей, ни ила на дне. Лишь чистая вода и жабы. Живые жабы. Комаров и мух тоже не было. Чем же тут они питаются, интересно?

Быстро вымывшись и наскоро вытершись, я бодро направился к слуге. В руках он держал буро-зеленые одежды. Взяв их в руки, я увидел, что это был комбинезон, да еще и с капюшоном в виде жабьей головы с глазами. К комбинезону прилагались зеленые болотные сапоги. Я не хотел одевать это, но выбора у меня не было - моя одежда была безвозвратно испорчена. Мысленно взвыв, я все же надел это все на себя. Что удивительно - сшито было, словно на заказ. Даже сапоги были нужного размера. Это натолкнуло меня на мысль, что хозяин здешнего безумия явно не простой! И еще одна мысль - я был важен для него, раз он так сильно напрягся, что даже узнал мои размеры. Хотя... кто знает, сколько я провалялся без сознания и что в это время со мной делали жабьи привидения и слуги...

Размышляя подобным образом, я следовал за Квалем. Вскоре мы начали подниматься, сначала просто в гору, а затем и по каменным ступенькам. Через некоторое время сырость пещеры сменилась на сырость подвала. Выйдя из подвала, мы оказались во внутренних покоях замка. Кваль подвел уставшего и запыхавшегося меня к винтовой лестнице и сказал:

- Хозяин живет на самом высоком этаже замка. Будьте осторожны при подъеме: ступеньки лестницы узкие, местами скользкие, а перил нет. И помните, не наступайте на жаб!

- А, а, а... сколько этажей у замка?

- Этот слуга не умеет считать. Могу лишь сказать, что много. Вы сможете все узнать у хозяина, когда встретитесь с ним.

С этими словами слуга начал подниматься по винтовой лестнице вверх. Поняв, что другого выхода нет, я последовал за ним, изо всех сил стараясь ступать след в след и, самое главное, не смотреть вниз...

По мере того, как я поднимался, мне все больше и больше хотелось встать на четвереньки - ноги подкашивались и дрожали, дрожали и подкашивались, но я все-равно упорно шел вперед и вперед, пока не поскользнулся на особенно засаленной ступеньке. Чудом не рухнув вниз, я, отдышавшись, продолжил путь. К сожалению, слуга уже ушел выше и я не мог точно следовать за ним, как раньше. Приходилось идти на свой страх и риск. Того и другого было в достатке...

Пройдя, казалось, двадцать пять этажей, я не выдержал и спросил у Кваля:

- А далеко ли до верхнего этажа?

Кваль ответил:

- Что вы, совсем близко!

Это известие меня немного расслабило и я на мгновение посмотрел вниз.

- Мамочка! - прошептал я и рухнул с лестницы. Прямо вниз. С высоты 25 этажей.

И тут бы мне пришел конец, но на высоте 15 метров от пола мой стремительный полет начал тормозиться и приземлился я уже так же мягко, будто упал с бордюра, а не с высоты двадцатиэтажного дома. И тут до меня дошел голос Кваля:

- Хозяин предвидел нечто подобное, поэтому он снабдил ваш костюм свойствами заклинания парения. Вот только действует оно всего три раза. Будьте осторожны и не расходуйте доброту хозяина напрасно!

"Заклинание парения? Заклинание? Настоящее заклинание, которое действует??? А такое бывает? Ну... жабьи привидения бывают, а заклинания... почему бы и нет? Значит, хозяин замка еще и колдун... И, видимо, не из последних, раз смог меня похитить. Или призвать? Да еще и создать артефакт из сшитого, уверен, наспех, костюма. Куда я попал, все-таки, а?"

С такими думами я начал снова осторожно вскарабкиваться по крутой и скользкой винтовой лестнице. По которой, конечно же, толпами прыгали жабы. На которых, я помнил это, нельзя наступать. Дабы не обидеть хозяина замка. А обижать его, исходя из последних событий, не стоило.


Глава 2. Теплый прием



С кровавыми слезами, соплями и чуть было снова не обделавшись, я все же добрался до последнего этажа. Я даже не наступил ни на одну из жаб. И даже ни разу больше не упал!

Я стоял, переводя дыхание и унимая дрожь в коленях. Да кого я обманываю - во всем теле... А заодно осматривал владения Безумного Жабника.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Жизнь
Жизнь

В своей вдохновляющей и удивительно честной книге Кит Ричардс вспоминает подробности создания одной из главных групп в истории рока, раскрывает секреты своего гитарного почерка и воссоздает портрет целого поколения. "Жизнь" Кита Ричардса стала абсолютным бестселлером во всем мире, а автор получил за нее литературную премию Норманна Мейлера (2011).Как родилась одна из величайших групп в истории рок-н-ролла? Как появилась песня Satisfaction? Как перенести бремя славы, как не впасть в панику при виде самых красивых женщин в мире и что делать, если твоя машина набита запрещенными препаратами, а на хвосте - копы? В своей книге один из основателей Rolling Stones Кит Ричардс отвечает на эти вопросы, дает советы, как выжить в самых сложных ситуациях, рассказывает историю рока, учит играть на гитаре и очень подробно объясняет, что такое настоящий рок-н-ролл. Ответ прост, рок-н-ролл - это жизнь.

Кит Ричардс

Музыка / Прочая старинная литература / Древние книги
Крылатые слова
Крылатые слова

Аннотация 1909 года — Санкт-Петербург, 1909 год. Типо-литография Книгоиздательского Т-ва "Просвещение"."Крылатые слова" выдающегося русского этнографа и писателя Сергея Васильевича Максимова (1831–1901) — удивительный труд, соединяющий лучшие начала отечественной культуры и литературы. Читатель найдет в книге более ста ярко написанных очерков, рассказывающих об истории происхождения общеупотребительных в нашей речи образных выражений, среди которых такие, как "точить лясы", "семь пятниц", "подкузьмить и объегорить", «печки-лавочки», "дым коромыслом"… Эта редкая книга окажется полезной не только словесникам, студентам, ученикам. Ее с увлечением будет читать любой говорящий на русском языке человек.Аннотация 1996 года — Русский купец, Братья славяне, 1996 г.Эта книга была и остается первым и наиболее интересным фразеологическим словарем. Только такой непревзойденный знаток народного быта, как этнограф и писатель Сергей Васильевия Максимов, мог создать сей неподражаемый труд, высоко оцененный его современниками (впервые книга "Крылатые слова" вышла в конце XIX в.) и теми немногими, которым посчастливилось видеть редчайшие переиздания советского времени. Мы с особым удовольствием исправляем эту ошибку и предоставляем читателю возможность познакомиться с оригинальным творением одного из самых замечательных писателей и ученых земли русской.Аннотация 2009 года — Азбука-классика, Авалонъ, 2009 г.Крылатые слова С.В.Максимова — редкая книга, которую берут в руки не на время, которая должна быть в библиотеке каждого, кому хоть сколько интересен родной язык, а любители русской словесности ставят ее на полку рядом с "Толковым словарем" В.И.Даля. Известный этнограф и знаток русского фольклора, историк и писатель, Максимов не просто объясняет, он переживает за каждое русское слово и образное выражение, считая нужным все, что есть в языке, включая пустобайки и нелепицы. Он вплетает в свой рассказ народные притчи, поверья, байки и сказки — собранные им лично вблизи и вдали, вплоть до у черта на куличках, в тех местах и краях, где бьют баклуши и гнут дуги, где попадают в просак, где куры не поют, где бьют в доску, вспоминая Москву…

Сергей Васильевич Максимов

Публицистика / Культурология / Литературоведение / Прочая старинная литература / Образование и наука / Древние книги