Я, паразит

Вдохновленный своей новой страстью к приготовлению блюд с цистицерками, наш друг Кюхенмейстер экспериментировал с комбинациями смесей и показал, что обмен в парах паразит — хищник (мышь — лиса/кролик — кошка) приводит к преждевременной смерти взрослых червей. Это доказывало, что мы зачастую приспосабливаемся к конкретному типу окончательного хозяина. С таким набором комбинаций было несложно проследить связи между цестодами разных видов и их промежуточными и окончательными хозяевами. Но в одном случае Кюхенмейстер зашел в тупик: попытка инокулировать собакам кисты, обнаруженные у свиней, ничего не дала. Впрочем, он и не думал сдаваться! Полный решимости найти этому объяснение, Кюхенмейстер приглядел нового кандидата: человека! Врачебная этика в XIX веке еще не успела войти в моду, и он получил разрешение повторить свои собачьи, лисьи и кошачьи опыты на заключенных, приговоренных к смерти. Но когда в 1854 году ему впервые представилась такая возможность, под рукой у него не оказалось свиных кист. Недолго думая, наш герой начал с того, что скормил своему подопытному кролику суп с лапшой, обсыпанной мышиными и кроличьими кистами, просто чтобы посмотреть, что из этого получится. К счастью, за три дня до казни приговоренного жена Кюхенмейстера нашла личинки в свином жарком, которое готовила на ужин. Вне себя от восторга, наш воскресный паразитолог бросился к мяснику, но не затем, чтобы обвинить того в продаже порченого мяса, а чтобы выпросить остальную часть туши зараженной свиньи. Таким образом доктору удалось собрать шестьдесят один цистицерк и добавить их в кровяные колбаски, которыми каждый день кормили заключенного. Через два дня после казни Кюхенмейстер принялся за работу: он вскрыл кишечник бывшего заключенного и обнаружил множество мелких личинок с вывернутыми сколексами и даже нескольких взрослых червей, укрепившихся на стенках кишечника. Какой успех! Он побудил нашего ученого в 1859 году повторить свой опыт с другим заключенным, чтобы иметь возможность увеличить время инкубации. И эта новая авантюра позволила ему обнаружить особь длиной 1,5 метра.

Но собственные гениальные эксперименты не вполне удовлетворили научное любопытство Кюхенмейстера: он хотел понять, почему в промежуточном хозяине образуются цистицерки. И снова, следуя своей интуиции и таланту колбасника, Кюхенмейстер принялся пичкать мышей, кроликов, овец и свиней нашими оплодотворенными проглоттидами, то есть матками с яйцами. Новый успех! После такого корма милые зверушки оказывались начиненными пузырьками цистицерков.

Эксперименты Кюхенмейстера помогли выявить и описать наш жизненный цикл, и нам остается лишь поражаться иронии судьбы, давшей человеку, готовившему столь важные для науки блюда с паразитами, фамилию Кюхенмейстер, что в переводе с немецкого значит «шеф-повар».

Хотя его методы могли показаться вам сомнительными, реакция на них была разной. Поставленные Кюхенмейстером опыты вдохновили многих ученых, и, например, Карл фон Зибольд в 1852 году провел похожие эксперименты, используя пресловутые гидатидные пузырьки Echinococcus granulosus [Ячейка 5], обнаруженные в субпродуктах овец. Он насытил молоко множеством мельчайших сколексов, полученных из пузырьков, и напоил им собак, в чьих кишках при последующем вскрытии обнаружил огромное количество взрослых червей. Но нашлись ученые, предлагавшие более гуманные с их точки зрения методы. Гумберт и Голленбах добровольно съели несколько ложек кист и потом могли наблюдать в своих испражнениях оплодотворенных проглоттид, а несколько месяцев спустя и некоторых моих сородичей в полный рост.