Я, паразит

Помимо прочего, в Parasito™ ценят здоровую и плодотворную конкуренцию между членами нашей многонациональной корпорации. Например, мой усоногий кузен-паразит, Briarosaccus callosus, — и сам жертва паразита, ракообразного из отряда изоподов Liriopsis pygmaea. Изопод прикрепляется к увеличенным гонадам моего кузена, который уже успел кастрировать хозяина, и подвергает кастрации его самого. Поняли принцип? Мы имеем дело с ракообразным внутри ракообразного внутри ракообразного — чем не знаменитый коктейль из морепродуктов и к тому же хороший пример сплоченности клиентов Parasito™! Хотя признаюсь, я бы предпочла не становиться участницей такого сверхпаразитизма.

Кастрация — одна из самых популярных услуг среди предложений Parasito™, позволяющая без особых усилий повысить качество хозяина. Люди практикуют едва прикрытый паразитизм, одомашнивая и разводя животных. Они без колебаний кастрируют животных, чье мясо от этого становится нежнее, обильнее и жирнее, чем у сексуально полноценных особей, — любители баранины, каплуна и говядины вам это подтвердят. Что логично, так как вся энергия, которая растрачивалась бы на производство потомства, сохраняется и используется для накопления жировых запасов. Домашних животных кастрируют и для того, чтобы умерить их пыл и подавить желание конкурировать с сородичами. По тем же причинам многие из клиентов Parasito™, стремящиеся получить большого, жирного и апатичного хозяина, выбирают формулу, включающую кастрацию.

Маленькие водные улитки, промежуточные хозяева некоторых трематодных червей, живущих в их гонадах, благодаря кастрации превращаются в гигантов. Позволю себе упомянуть трематоду Bucephalus polymorphus, умеющую виртуозно кастрировать дрейссен, во-первых, потому, что это забавно, а во-вторых, для увеличения продолжительности жизни своего хозяина. Отвечая убежденным активистам, осуждающим Parasito™ за кастрацию хозяев, которые уже не смогут внести генетический вклад в последующие поколения, я приведу в пример великодушных Bucephalus polymorphus, продлевающих хозяину жизнь. А поскольку в Parasito™ мы искренне желаем открытого диалога и демонстрируем наше стремление к совместному поиску решений, я хотела бы упомянуть об откорме хозяина. Личинки-плероцеркоиды ленточного червя Diphyllobothrium mansonoides (см. главу I, написанную одним из наших старейших акционеров) стимулируют развитие своих промежуточных хозяев (змей, млекопитающих или земноводных), выделяя ложный гормон роста. Мы считаем это маркетинговой находкой, ведь такой способ эксплуатации промежуточного хозяина служит хорошей рекламой для окончательного хозяина.

Надеюсь, я сумела убедить вас в том, что мы в Parasito™ любим хозяев. Наша любовь, как у нас принято говорить, ослепляет хозяина. Что и происходит в буквальном смысле слова, когда члены Parasito™ селятся в хозяйский глаз. С практической точки зрения это довольно удобное жилье, так как иммунная защита в глазу, как правило, не такая мощная, как в других частях тела. Потому-то глаз и ценится многими нашими коллегами: трематодные черви Oculotrema hippopotami выбирают веки гиппопотама, паразитические двуустки обожают влажные слезные протоки птиц, а некоторые паразиты, не колеблясь, располагаются на постой в самом глазном яблоке. Хозяева не обязательно страдают от этой слепоты. Например, гренландские акулы, чьи глаза часто служат жильем ракообразным паразитам, питающимся тканями роговицы (таким, как веслоногие ракообразные Ommatokoita elongata), предпочитают жить и охотиться на дне океана, поэтому зрение для них не приоритет, они без него легко обходятся. Зато некоторые рыбы, ослепленные двуустками, становятся легкой добычей питающихся ими птиц, что весьма кстати, поскольку птицы и есть окончательные хозяева этих паразитов. Двуустка в дневное время помещается прямо перед роговицей хозяина, ненадолго ослепляя его. С наступлением темноты она оттуда уходит, великодушно позволяя хозяину восстановить зрение, чтобы избежать ночных хищников, таких как прожорливый угорь, чей кишечник не пригоден для житья двуустки.