«Я плачу только в подушку». Откровения «первой леди СССР»

Летом 43-го года в центре Москвы произошла ужасная трагедия[145]. Сын наркома авиапрома, школьник, застрелил свою подругу, а затем застрелился сам. Слухи ходили самые невероятные. Для сотрудников райкомов в горкоме провели инструктаж, на котором я узнала подробности. Причиной стала неразделенная любовь. В таком юном возрасте любое несчастье воспринимается как трагедия. Этот случай глубоко запал в мою память. Я думала и о юноше, и о девушке, жалела их и их родителей тоже жалела. Наверное, потому не стала отговаривать Светлану от первого брака. От раннего брака. Люди сплетничают, что то был брак по расчету. С моей стороны. Фурцева, дескать, хотела породниться с Козловым, вот и выдала дочь замуж за его сына. На самом же деле Светлана с Олегом поженились по любви. И я, и Козловы были удивлены – рановато собрались жениться. Но препятствовать не стали. Раз любят друг друга, пусть женятся. Я говорила с дочерью перед свадьбой и поняла, что решение она приняла серьезное. Да, была большая любовь. А чем все закончилось? Разошлись, как совершенно чужие друг другу люди. Разводы бывают разными. Кто-то сохраняет приятельские отношения, кто-то нет. Радуюсь тому, что Игорь смог заменить Маришке отца. Гляжу на внучку и думаю – хоть бы ей повезло в любви. Хочется, чтобы она не знала бы разочарований. Разочаровываться страшно.

Без даты

Удивляет отношение руководителей других министерств, которые считают мою работу сплошным праздником. Даже не удивляет, а злит. До слез! «Разве это работа – по театрам ходить, да по заграницам ездить?» Ладно бы так считали какие-нибудь темные люди, не имеющие представления о руководящей работе. Но министры и их замы должны понимать, что в министерстве культуры не баклуши бьют, а работают. И как работают! Кто считает, что руководить культурой это пустяки, может хотя бы попробовать организовать очередные гастроли Большого театра в Западной Европе. Сразу же поймет, почем фунт лиха. А ведь гастроли – это еще не самое сложное. Работаем не покладая рук и нарываемся на такое пренебрежительное отношение. Обидно. Возможно, руководить культурой приятнее, чем промышленностью, но никак не легче. Даже – труднее. Другие министры могут позволить себе стучать кулаком по столу и требовать. А я все больше уговорами действую. У меня же – артисты, музыканты, художники. Ранимые люди, одним словом. К каждому ключик подбирать надо. Когда очень сильно рассержусь, то говорю – а знаете ли вы, сколько пользы приносит культура. Не только духовной, но и материальной, в доход государству. Словами их не пронять, а вот цифры уважают. Сразу начинают объяснять, что они, дескать, пошутили. Я в таких боях закаленная. Еще в 29-м, когда работала в районном физкультсовете, то и дело слышала – какой, мол, толк от вашей физкультуры, баловство одно. Тогда и научилась защищать свое дело от глупых нападок. Когда нападают на дело, которое я делаю, злюсь больше, чем когда нападают на меня. Нападки в свой адрес еще могу простить, но нападки на дело – никогда. Надо быть последним дураком, чтобы критиковать то, в чем не разбираешься. Но я давно заметила – чем меньше понимания, тем больше нападок. Те, кто считают мою работу сплошным праздником, не слушали ни одного моего отчета. Сидели на заседании, но не слушали, занимались своими делами.

Вот написала сейчас все это сгоряча, а потом подумала, что в чем-то они и правы. Моя работа для меня настоящий праздник, потому что я очень ее люблю. Я любое дело делаю с удовольствием, но нынешняя моя работа приносит мне не простое, а огромное удовольствие. Потому и работаю. На памятники не надеюсь и не рассчитываю. Вспомнили бы добрым словом, и то хорошо. С недавних пор начала задумываться о том, какую память я оставлю после себя. Раньше об этом не думала. Наверное, о таком начинаешь думать с возрастом. Старею. Сопротивляюсь, как могу, но годы берут свое. Нет, это у Николая годы берут, а у меня – отвоевывают. По чуть-чуть. Но все равно отвоевывают, и это печально. В душе чувствую себя молодой.

1 сентября 1972 года

Маришка жалеет, что я не министр просвещения. А то бы она упросила меня добавить к каникулам еще один месяц. Я бы, наверное, согласилась. Маришке ни в чем не могу отказать.

8 сентября 1972 года

Без даты