Я планировал взорвать мавзолей

Чтобы узнать, почему взрыв не произошел, дома разобрал все три взрывных устройства. Оказалось: бертолетова соль недостаточно просохла. Распалив печку, сгоряча начал бросать в огонь пустые капсулы аэрозольных баллончиков. Однако постепенно, в сознании появились аргументы против сворачивания всей операции. Началась война мнений и верх со временем, начали брать аргументы "за проведение акта самопожертвования".

Если я наплюю на долю собственного народа, то наша власть и дальше будет беспрепятственно продолжать творить всяческие беззакония против народа и всего мира. А если каждый человек сам себе скажет, "я человек маленький" или "кто я такой против власти?", "а зачем оно мне?", то те негодяи что при власти, именно к этому и стремятся. Последний аргумент победил, и я собрал весь тринитрофенол, который содержался в капсулах, и занес его на чердак. Положил взрывчатку в воскотопку, (мы держали три улья и воск выплавляли и продавали) уже повернулся, чтобы спускаться по лестнице, как снова на меня накатила та самая, непостижимая, удивительная волна страшного предчувствия. Будто какой-то голос говорить в моем сознании: "Уничтожь, сожги все, не жалей! Жадность фраера погубит. Завтра обыск, и в воскотопку обязательно заглянут, потому что похожа на холодильник самогонного аппарата!".

Не мог прийти в себя: что это со мной? Что это за диковинка? И откуда возьмется обыск? И ни за что этого быть не может! Только немного успокаивался, другие мысли приходят: "А может, все-таки, действительно, уничтожить эти вещественные доказательства или закопать за домом?".

Все это так, но времени уже не было – пора было ехать за женой – она в это время сдавала смену в магазине. Завтра уничтожу или закопаю все – твердо решил я, и стал переодеваться. Тут жена сама появилась – на работе переругались, поэтому учет товара пришлось перенести на завтра.

"Опять большая беда ждет тебя".

Я отложил свой героический замысел, но… грусть, печаль, тревога в душе почему-то не исчезали. Более того – усиливались. Почему так? – спрашивал себя. Понимал: это душа предчувствует беду, а словами сказать не может. Но какая может быть беда, когда я отложил свой замысел на будущее?

Чтобы развеяться, пошел проведать своего друга Михаила. Тот встретил меня неожиданной новостью, – напомнил, как когда-то накануне поражения мной селезенки ему приснился пророческий сон, и спросил, помню ли я те его предсказания.

– А прошлой ночью опять снилось, что ты пришел ко мне с моим покойным отцом – выпалил Михаил. Снова большая беда ждет тебя. Если чувствуешь, где упадешь – подстилай солому!

Я слушал и только глазами хлопал, не понимал, что оно делается и как к этому чуду относиться. В голове множество мыслей, но ни одной толковой.

Глава V

Арест.

На следующий день прихожу с работы с сомнениями: все уничтожить, или надежно спрятать до благоприятного момента в будущем?

Открываю дверь, а в комнате… мой друг Петр уже ждет меня. (Его мама пустила, и чтобы не скучал, дала посмотреть альбом семейных фотографий.) Поздоровались. Он ко мне с просьбой:

– Братик достал спирта, поэтому давай поедем к нему и заберем.

Почему же это я должен соглашаться? Дружба дружбой, но я ему не бесплатный таксист. И в этот момент вспомнил, что жена работает в той же стороне, где и село Понебель.

– Ладно – говорю – выручу тебя. Это много времени не займет, а по пути назад заберем жену из магазина.

Время еще было. Открыл печку, бросил в жар остатки взрывных устройств, и поделился с единомышленником горем:

– Вчера на Форте провел испытания, но, к сожалению, неудачно.

Заметил как мой сообщник изумленно, злорадно улыбнулся, но разум тогда почему на это никак не среагировал – уже привык к его странностям. Мы играли в шахматы, а тем временем мама готовила ужин. А вот и ужин дымится на столе. Я угостил его рюмкой водки, а сам не притронулся – не пью перед тем как садиться за руль. Поужинали и поехали.

Остановился на Боярке, и оттуда из таксофона позвонил жене: "У меня неотложные дела. Если задержусь, то ты дождись меня".

Петру дал 36 рублей и две трехлитровые банки, чтобы и мне набрал спирта. Прибыли. Арсена дома не было, и Петр пошел его искать. Время идет, а его все нет. Я начал волноваться: меня жена ждет. Где же Петр? В голове мгновенно проносятся тысячи мыслей, но ни одной толковой. Ну, подожду еще три минуты и поеду… Ну, еще две… Ну, еще минуту и все… Нет, досчитаю до пятидесяти и тогда поеду… Ну, еще до двадцати и валю… Ну, еще до десяти и уже, действительно, поеду… Будто какая-то непонятная сила сдерживала меня.

И вот вижу: бежит. Запыхавшийся, взволнованный, аж дрожит. В сумке две полные трехлитровые банки, в руке полтора-литровый кувшин для себя.

Поехали. Водители встречных машин сигналят фарами – предупреждают: впереди патруль ГАИ. Сразу рождаются мысли:

– Там ждут нас. Остановят и спросят где взяли спирт. Будет беда.

И в той же миг более убедительные мысли берут верх:

– Да нет, тебя не остановят, пронесет, езжай!