Я (почти) в порядке

– Как я рад, что ты в порядке, дружище, – увидев Эмметта, сказал Лионел.

– Да что ты! Это я рад, что ты в порядке. Слава богу, что смог до тебя добраться, – сказал Эмметт. Лионел протянул ему левую руку, и тот аккуратно взял ее. Его собственные руки еще горели и болели, будто термостат, поставленный на максимальную температуру.

– Спасибо. Я твой должник. Если ты все еще хочешь дружить – ведь я теперь полумонстр. Мумия, – сказал Лионел и рассмеялся прерывистым и вялым от лекарств смехом.

– Ты прекрасно выглядишь. Правда-правда. Тебя не убьешь, – наклонившись к нему и коснувшись его лица, сказала Талли.

Лионел попросил Эмметта рассказать, что он видел, как все произошло.

– Я не понял, что происходит, но заметил пламя, – сказал Эмметт. – Пламя по-особенному как-то светится, когда в движении… ярко вспыхивает. Так я понял – что-то не так.

– Я был в маске и почти ничего не видел. И слишком близко подошел к чаше для костра. Я даже не был пьян. Сосал одно пиво целый час или даже больше. Теплое уже, – сказал Лионел.

– Мне, э-э, пришлось повалить тебя на землю, чтобы ты не побежал. Так что я вдарил тебе по ноге и накрыл тебя пиджаком, чтобы сбить пламя, – сказал Эмметт. Мысль о том, что едва не случилось с Лионелом, поднялась, как разрушительная волна. Навязчивое воспоминание заняло свое место в потоке остальных нелепостей, которые приходилось переживать Эмметту. – Все произошло стремительно, – добавил он.

Лионел сказал что-то, Эмметт не разобрал и попросил повторить.

– Бей по ноге. Как в фильме «Каратэ-пацан». Ты так и сделал, – сказал Лионел.

Эмметт улыбнулся и процитировал строчку «бей по ноге» из фильма «Каратэ-пацан».

– Точно. Именно это я и сделал, – добавил он.

– Эмметт, теперь официально ты мой новый лучший друг. Лула, пришли мне его данные, чтобы мы могли поговорить, когда я выберусь из этого заведения, – попросил Лионел, сонно улыбаясь. Он прикрыл глаза и застонал – ему явно было очень больно. Талли пошла за медсестрой, чтобы попросить для него еще обезболивающего.

(Глаза Лионела открываются и снова закрываются. Губы плотно сжаты. Он морщится. Половина рта изгибается в улыбке, отчего у глаз образуются морщинки. Белая простыня. Белое одеяло. Белые повязки. Белые стены. Входит медсестра, она в голубом. Морфий в капельнице прозрачный. Скоро Талли узнает всю правду, и с этим будет покончено. Кап. Кап. Кап.)

– Конечно. А сейчас поспи. Мы пока здесь. Ну то есть я здесь. Эмметт, наверное, уедет, – как только медсестра закончила свои дела, сказала Талли и посмотрела сначала на Лионела, потом на Эмметта. – Люблю тебя, – нежно коснувшись незабинтованной руки, сказала Талли.

– Люблю тебя, Лула.

– Скоро увидимся, Ли, – сказал Эмметт, желая, чтобы это было правдой.

– Жду с нетерпением. Скоро увидимся, братишка, – пробормотал Лионел, потом отвернулся и закрыл глаза.

* * *

В коридоре Талли прислонилась к стене и писала сообщение. Она улыбнулась чему-то, покачала головой, еще что-то написала. Наверное, Нико. Эмметт видел своими глазами, как Нико смотрел на Талли – так Эмметт смотрел на луну. Засунув руки в карманы, он ждал, когда она закончит.

– О’кей. Слушай, Эмметт, может, тебе остаться? Уезжать же необязательно. Мог бы побыть еще. Может, тебе нужно время. Как ты думаешь, нужно? – спросила Талли.

Эмметт, как оказалось, надеялся, что она попросит его остаться, хотя он знал, что не останется. Нельзя было оставаться. Он чувствовал себя виноватым, что оказался обузой, и в том, что он сделал. Он готовился все ей рассказать перед уходом и на всякий случай даже положил в карман дополнительный бета-блокатор. Он отошел и запил его глотком воды из фонтанчика. Теперь наконец настало время сказать ей, и он не хотел, чтобы его сердце при этом бешено колотилось, отбивая чечетку.

Но когда он взглянул на Талли, она стояла с широко раскрытыми глазами. Как громом пораженная. Как будто заранее знала, что он собирается сказать. Ее смуглые щеки порозовели, она подняла очки на лоб, ее губы задрожали, как у ощерившейся собаки.

– Что… что, черт возьми, ему здесь надо? – спросила она, глядя куда-то поверх плеча Эмметта.

Эмметт обернулся и увидел идущего к ним по коридору мужчину – он его почти узнал как человека, возможно, сидевшего с ним рядом в автобусе лет десять назад.

– Это Джоэл. Джоэл здесь. Что за черт, почему он здесь? – говорила Талли, дыша в обтянутое фланелевой рубашкой плечо Эмметта. У него кровь застыла в жилах.

Талли