Я (почти) в порядке

Перед ней стоял Джоэл в одежде, которую она раньше никогда не видела: дорогой с виду темно-серый свитер и узкие брюки, идеально подходящие по цвету, как будто ему выдали униформу. Бордовые кроссовки. Это произведение минимализма являлось человеком, который когда-то был для нее всем. Его черные как смоль волосы были собраны на затылке, но несколько непокорных завитков окаймляли лицо. Она страстно ненавидела его хвостик на фото, но в жизни его волосы были великолепны, и ах, как ее это бесконечно раздражало. Он стоял перед ней: его фигура, которую она так хорошо знала, и унылое, озабоченное выражение лица. В какую-то секунду ей показалось, что он сейчас бросится ее обнимать, но он этого не сделал. А просто стоял рядом, слишком тесно, как будто ничто не нарушило их прежней непринужденной близости.

Невзначай взглянув на Эмметта, Джоэл снова настроился на Талли и тихо поприветствовал ее.

– Джоэл, что ты здесь делаешь? – спросила Талли. Она чувствовала его запах – это было и сладко, и горько одновременно – привычка к прохладному душу по утрам и дорогому шампуню, от которого у нее на языке оставался вкус кислых зеленых яблок.

– Я прилетел, так как услышал о Лионеле. Бен сообщил, – сказал Джоэл. – Как он? Сильные ожоги? Бен утром, когда ушел из больницы, написал еще, сказал, что Лионелу лучше?

– Он… э-э… в порядке.

– Черт, какое облегчение. Он полностью поправится? – спросил Джоэл.

– Да. Ожоги второй степени на руке и туловище и огромный ожог третьей степени на ноге… Послушай… ты только утром прилетел из Биллингса? Один? – спросила Талли.

– Да. Добрался часов за пять. Рейс немного задержали… навалило много снега… – сказал Джоэл. – Ого, ты в очках.

Талли взглянула на него и кивнула, потом посмотрела на большие электронные часы, висевшие на стене в коридоре. Скоро вечер. Даже с дополнительным часом день улизнул от нее, как бурундук.

– Зачем?

– Что – зачем? – спросил Джоэл. Буднично спросил.

– Зачем ты прилетел? – повысив голос, спросила Талли.

– Бен сказал, что Лионел может умереть! – Джоэл насмешливо хмыкнул, и она почувствовала, что с ее стороны было глупо и нелепо задавать этот вопрос. – Я пробовал звонить тебе. Писал сообщения. Послал мейл…

– Джоэл, я уверена, что Бен был пьян и погорячился. А твой номер я заблокировала. Мейл не проверяла…

– Уф… э-э, погоди. Прости, пожалуйста, но мне очень нужно в туалет. Подожди, – сказал Джоэл и скрылся за углом коридора.

– Не понимаю, о чем он. Бен вместе со своей девушкой, видимо, напился в стельку и сам не ведал, что говорит! В голове не укладывается, что Джоэл здесь, – сказала Талли, потрясенно глядя на Эмметта. – Ты мог себе представить, что он сюда явится?

Эмметт замотал головой, выражение лица у него было натянутое.

– После всего… он летит сюда и является в больницу, будто мы одна большая дружная семья? Ух, даже не знаю, что сказать. Это, черт возьми, уже слишком.

– Ты сама-то как? – спросил Эмметт.

– Нормально, наверное. Но ничего пока не понимаю, – сказала она.

Эмметт кивнул, наблюдая за ее лицом. Она смотрела на него и молчала, мысли проносились в голове бешеным вихрем. Джоэлздесь Джоэлздесь Джоэлздесь Джоэлздесь – по кругу, как сигнал воздушной тревоги.

Она обернулась на звук шагов.

– О’кей, – снова подойдя к ним, сказал Джоэл резким от переживаний голосом. – Привет, приятель, – обратился он к Эмметту, протягивая руку.

Талли наблюдала, как по щекам Эмметта разлился румянец, и его лицо загорелось, как будто его включили в розетку.

– Привет, – сказал он, выставив ладони вперед и давая понять Джоэлу, что не может пожать ему руку.

– Джоэл, это Эмметт, Эмметт, это Джоэл. Эмметт помог потушить пламя. И обжег руки, – объяснила Талли.

– Ого. Ничего себе, – взглянув на руки Эмметта, сказал Джоэл и слегка наклонил голову.

– Джоэл, ты никогда не посылаешь мне мейлов.

– О чем вы говорили перед тем, как ты пошел в туалет?

– Э-э, да, я знаю, переписываемся мы не часто, но все же… – расширив глаза, начал Джоэл.

– Талли, можем мы поговорить наедине? – наклонившись к ней, сказал Эмметт ей в ухо.

– Конечно. Мы сейчас, – сказала Талли Джоэлу, предвкушая, как приятно будет уходить от него прочь с другим. Джоэл уселся в одно из свободных кресел в той же части коридора и вытащил мобильник. Талли и Эмметт отошли за угол, где могли побыть одни.

– Прости меня, пожалуйста. Ты мне сделала столько добра. Это я виноват в том, что Джоэл здесь, но я собирался все тебе рассказать, я клянусь. Я как раз хотел сказать тебе, когда ты увидела его, – проговорил Эмметт. Он отвел взгляд от нее, потом снова посмотрел на нее, на потолок, на пол. Как будто стоял за кулисами и боялся ступить на сцену. Кажется, он даже плакал? Мозг Талли был охвачен паникой.