Я посадил дерево

Обратно мы шли в приподнятом настроении, Вилли почему-то разговорился и решился задавать мне вопросы. "А Лиян – это какой-то образ?". Да нет, вроде – думал я… Мне было сложно объяснить, почему вообще в научной книге я решил использовать подобный метод подачи, мешая достоверную информацию с перебивками из полностью выдуманного рассказа. Также было сложно объяснить, что такое вообще – эта Лиян, и хотя бы почему я выбрал именно это название. Просто всплыло и я подумал, что это может быть интересно. "А как она появилась, придумывал? Ну кто это первое семечко посадил вообще, должен же быть какой-то сверх-фермер над этим всем?". Меня забавляли формулировки Вилли. Сверх-фермер. Что-то мне подсказывало, что никакого "сверх-фермера" над этим всем не было и Лиян просто выросла. А вот зачем и почему – не очень ясно. Да и история мне эта уже заметно поднадоела, так что додумывать первопричины больше не хотелось. "Было бы круто узнать, как всё началось", – сказал Вилли. "Наверное", – ответил я, мы закурили и спокойно дошли до дома.

Глава 8.

Арника умерла. Я ещё неделю после нашего похода за семенами занимался их взращиванием, а также и надежды на возможный позитивный исход, но вышло, как и предполагалось: ростки завяли, надежда – практически. За всё это время удалось вывести около четырёх различных сельскохозяйственных культур, примерно двенадцать цветов, немного плодовых деревьев и несколько разноплановых растений, но все они, вне зависимости от чистоты и стерильности внешних условий, в итоге заражались, не успев даже окрепнуть – это подтверждают посмертные вскрытия. Конечно, можно было бы взяться за сложный вариант и отправиться в лаборатории, идеально чистые, герметичные, где в несуществующих условиях я бы вырастил здоровые растения, но смысл я в этом не находил – планете нужна зелень вне вакуумных коробочек.

Сообщение от Вилли я получил в середине ночи – на тот момент я не спал уже почти сутки, так что ожидаемую эмоцию разочарования я заменил на усталый выдох. Арника умерла. Я не знал, что она болеет, так как мы мало общались в последние месяцы, но где-то в глубине души я успел попрощаться со всеми своими близкими. Вилли попросил помощи – он хотел вытащить её тело из квартиры и увезти на кладбище и, учитывая то, как Вилли всегда старался мне помочь, отказаться я не мог, хоть и видел в этом ритуале мало смысла. Я отправился одеваться.

В городе рассвет настаёт, как включаются фонари. Я молчаливо шагал вдоль улиц, мало о чём размышляя, так что добрался я до небольшого частного района достаточно быстро. В маленьком одноэтажном доме Вилли уже успел немного прибраться, а тело он завернул в пакеты разных продуктовых магазинов. "Не нашёл я ничего лучше". Вокруг было прибрано, чайник очищен от накипи, сковородки висели на полочке от меньшей к большей, кровать убрана двумя покрывалами, а поверх лежали три подушки и голубой плюшевый слон средних размеров. Окна были зашторены и не выпускали мягкого жёлтого света наружу. Немного пахло деревом. Мы с Вилли переглянулись, поделившись друг с другом странным тихим настроением, после чего Вилли отвёл глаза на тяжёлую кучу пакетов и спросил: "Хочешь взглянуть?". Мне было совершенно неинтересно смотреть на безжизненное лицо в очередной раз – они все похожи, сливаются воедино, в один сплошной труп, так что даже через плотную белизну пакетов я уже видел знакомое мне слегка вздувшееся однообразие. Вилли хотел отвезти её на кладбище неподалёку и закопать где-нибудь поглубже. Видимо, хоронить Арнику рядом с забором казалось неуютным – там же ходят часто и пространство открытое. Мы взяли металлическую одноколёсную тачку в сарае и погрузили туда тело. Вилли без расспросов взялся за ручки и начал толкать тачку вдоль грунтовой дороги к забору. Зачем-то мы закрыли калитку на засов. Мало ли.