Я – посланник

Даже сердце у меня дурацкое, ничего толком сделать не может…

Я сажусь на стул.

Телефон продолжает звонить.

Считаю, – пятнадцать раз уже прозвенел.

Перешагиваю через Швейцара, таращусь на трубку и наконец решаюсь поднять ее. Голос застревает в горле, как сухие крошки.

– Алло?

Голос на том конце провода звучит крайне зло, но – слава богу! – это всего лишь Марв. В трубке слышно, как ругаются и орут друг на друга рабочие, стучат молотки. На этом фоне мой друг свирепо выговаривает:

– Большое спасибо тебе, Эд, что сподобился наконец ответить на мой звонок! Задери тебя черт, Эд!..

Вот честно: мне сейчас совершенно не до разборок с Марвом.

– Я начал было подумывать…

– Заткнись, Марв.

Я вешаю трубку.

Естественно, телефон звонит снова. Я беру трубку.

– Да что с тобой такое?!

– Да ничего особенного.

– Слушай, хватит мне мозги пудрить. Я этой ночью глаз не сомкнул.

– Ах вот оно что. Выходит ты, Марв, тоже кого-то пытался убить?

Швейцар смотрит: мол, точно не мне звонят? Потом быстро засовывает морду в миску и вылизывает ее начисто – вдруг там осталась капля кофе, а он не заметил?

– Опять ты со своей абракадаброй…

Абра-кадабра! Фантастика. Обожаю, когда парни вроде Марва щеголяют такими словечками.

– Эд, я, конечно, всякие оправдания слышал, но ты несешь полную фигню…

Я сдаюсь.

– Ладно, Марв, проехали. Все в порядке.

– Вот и прекрасно.

Моему другу очень нравится оставлять за собой последнее слово.

И тут он наконец подбирается к теме разговора:

– Ну так что, ты подумал?

– Насчет чего?

– Сам знаешь, насчет чего.

Мне приходится повысить голос:

– Значит, так, Марв. На данный конкретный момент ты можешь быть абсолютно уверен, я не имею ни малейшего понятия, на что ты намекаешь. Кроме того, час ранний, я не спал всю ночь, и по некоторым причинам, а я не могу их обнародовать, у меня отсутствуют душевные силы для поддержания нашей милой светской беседы.

Мочи нет, как хочется повесить трубку, но надо держаться.

– Не будешь ли ты так любезен оказать мне услугу и все-таки раскрыть предмет нашего разговора?

– Ну ладно, ладно…

В его голосе звучит неподдельная обида на такого отвратительного типа, как я. Марв всеми силами показывает, что очень хотел бы повесить трубку и только дружеские чувства удерживают его от этого.

– Просто парни спрашивают – ты с нами или нет?

– С вами в чем?

– А то ты не знаешь!

– Просвети меня, темного.

– Ну как же! «Ежегодный беспредел»!

«Ёкарный бабай, – выношу я себе порицание. – Ну конечно, футбольный матч перед Рождеством. Надо было сразу вспомнить! Какой же я бессердечный эгоист!»

– Прости, Марв, я пока не успел над этим подумать.

Друг мой расстроен, причем не как обычно люди расстраиваются, а доведен до белого каления. Марв ставит ультиматум:

– Ну так соберись с мыслями, черт побери! Жду от тебя ответа в течение двадцати четырех часов! Не будешь играть, мы еще кого-нибудь найдем. Люди в очереди стоят, между прочим! Чтоб ты знал, эта игра – старая, всеми уважаемая и соблюдаемая традиция! В нашей команде Джимми Кантрелл и Жеребец Хэнкок[4], понял? Парни, между прочим, за честь считают присоединиться к нам!

Я немного отвлекаюсь от свирепого монолога Марва. Жеребец Хэнкок? Это кто еще такой, черт побери? И что за кличка такая?

Гудки в телефонной трубке возвращают меня к реальности: Марв повесил трубку. Да, надо потом перезвонить и сказать, что я принимаю приглашение. Надеюсь, кто-нибудь все-таки сломает мне шею посреди огромного куста крапивы и тем освободит от бремени существования.

Закончив разговор, я прихватываю пакет и направляюсь к машине. Нужно вынуть «тело» виновного из багажника. Я засовываю пакет и его содержимое в ящик комода и пытаюсь забыть об их существовании. Тщетно.

Потом я засыпаю.

Лежу в кровати, а вокруг меня стынет время.

Снится прошлая ночь – шкворчащее утреннее солнце и дрожащий мужик на его фоне. Интересно, он уже вернулся домой? А как? Дошел пешком или поймал попутную машину? Я стараюсь не думать об этом. Непрошеные мысли залезают в кровать, я переворачиваюсь на другой бок, пытаясь придавить их животом. Но они, подлые, успевают выскользнуть.

Наконец я просыпаюсь окончательно. По моим ощущениям, уже полдень, но часы показывают лишь начало двенадцатого. Швейцар тычет в лицо мокрым носом. Я возвращаю такси на стоянку, прихожу домой, и мы идем на прогулку.

– Смотри в оба! – предупреждаю я Швейцара, когда мы выходим на улицу.

Меня одолевает параноидальный страх. Я все думаю и думаю об этом мужике с Эдгар-стрит, хотя, по правде говоря, он больше не представляет опасности. А вот те, кто прислал бубновый туз, очень даже представляют. Такое чувство, что они знают: миссия выполнена. И вот-вот пришлют мне карту.

Пики. Черви. Трефы.

Интересно, какая масть окажется следующей в моем почтовом ящике. Почему-то больше всего пугают именно пики. Пиковый туз – это страшно, я его всегда боялся. Так, надо завязывать с этими мыслями. Похоже, за мной следят.

День тянется, мы все гуляем и наконец добредаем до дома Марва. На заднем дворе собралась большая тусовка.

Я прохожу туда и громко зову Марва. Сначала он меня не слышит, а потом подходит.