Я познаю мир. Философия

Но очень многие философы отрицали такое понимание истины, считали его поверхностным, не соответствующим действительной сложности такого феномена, как истина. Например, с точки зрения Ницше, истина вовсе не есть соответствие наших понятий вещам мира. В конце концов мы находим в вещах то, что сами туда вложили. Эго нахождение называет себя наукой, а вкладывание — это искусство, религия, любовь. Мы сначала одухотворяем мир, делаем его сложным, глубоким, прекрасным, и тогда становится возможной наука, которая эту сложность познает и эту красоту пытается выразить. Например, о некоторых физических теориях сами физики говорят: они недостаточно красивы, чтобы быть истинными.

У древних греков было слово для обозначения истины — алетейя, что означает нескрытость, непотаенность. Истина не прячется, она лежит на виду, надо только уметь ее увидеть. Истина не вне нас, она — в нас самих. Она не только результат познания мира как чего-то внешнего; в сути своей истина — попадание в такую позицию, в такую жизнь, где мир и вещи вдруг открываются мне, становятся понятными, волнующими, бездонными, непостижимыми. Истину не открывают, в ней живут. Живут те, кому удается пробиться в такое состояние.

В этом смысле истина — всегда результат индивидуального прорыва к миру. И истины, полученные таким путем, всегда индивидуальны. Никто за вас понимать ничего не будет. Понять должны вы сами. И если вы что-то поняли, вы не можете свое понимание передать другому, он должен сам и по-своему понять. Поэтому всякая истина, полученная в живом опыте понимания, сама является живой и больше всего на свете боится стать общеупотребительной и для всех понятной — иначе говоря, пошлой. Боится, как все живое боится смерти.

Истина, по Хайдеггеру, — это событие открытости мира. Когда случается такое событие, оно потрясает нас, переворачивает душу, мы чувствуем себя посвященными в новое знание, в новую истину. Хайдеггер приводит как пример произведение искусства, которое всегда есть открытие того, что есть на самом деле. Он рассуждает о крестьянских башмаках, изображенных на известной картине Ван Гога, где нарисованы просто башмаки, пустые, стоящие неизвестно где; не видно даже земли, налипшей на них с поля или по дороге с поля. И все же, благодаря искусству, через эти башмаки мир открывается нам таким, каким мы его раньше не видели.

Тяжелая и грубая прочность башмаков, пишет Хайдеггер, собрала в себе все упорство неспешных шагов вдоль широко раскинувшихся и всегда одинаковых борозд, над которыми дует пронизывающий резкий ветер. Тревожная забота о хлебе насущном сквозит в этих башмаках, забота, не знающая жалоб; но и радость, не ищущая слов, когда пережиты тяжелые дни; и дрожь предчувствия близящейся смерти.

Это и есть то, что греки называли непотаенностью. Башмаки стоят у всех на виду, но надо их увидеть так, как увидал Ван Гог, как увидел Хайдеггер, и такое видение будет посвящением в истину, совершенно непонятную незрячим и непосвященным.

ЧЕЛОВЕК И ОКРУЖАЮЩИЙ МИР

ЧЕЛОВЕК ВО ВСЕЛЕННОЙ

ЕЩЕ РАЗ О КАРТИНЕ МИРА

В человеческой истории различаются эпохи обустроенности и эпохи бездомности. Либо человек чувствует, что живет в мире, как в своем доме, налаженном, гармоничном, занимая в нем свое законное место; либо чувствует себя затерянным и одиноким перед лицом бесконечности Вселенной, ощущая себя заброшенным в этот мир, во власть слепой и бессмысленной судьбы.

Эпоха бездомности почти повсеместно господствует во всех современных культурах, в мироощущении подавляющего большинства людей. Перед человеком простирается такой бесконечный океан звезд, галактик, дальних миров, который не оставляет ему никакой надежды стать сколько-нибудь заметным явлением во Вселенной.

Теория «первичного взрыва» говорит о том, что когда-то, примерно 15-20 миллиардов лет тому назад, все вещество Вселенной было сосредоточено в одной точке, в одном ничтожном по размеру объеме фантастической плотности, сверхплотности. Это такое состояние вещества, когда электроны как бы вдавлены в ядра. Потом произошел первичный взрыв, и все вещество стало разлетаться в разные стороны и разлетается до сих пор. Энергия взрыва привела к синтезу тяжелых элементов: образовались звезды, а затем планеты.

В 1930-х годах было открыто так называемое «красное смещение» — при проведении спектрального анализа любой видимой нами звезды все линии спектра смещаются к его красному концу. Это значит, что звезда от нас удаляется, что все звезды, все галактики удаляются от некоего центра с огромной скоростью — несколько десятков тысяч километров в секунду. Это подтверждает теорию первичного взрыва.

Из нее вытекают два следствия: либо Вселенная так и будет расширяться, пока через десять в десятой степени лет не «рассыплется» на элементарные частицы. Либо, когда выгорит весь водород в звездах, вселенная начнет сжиматься, как сжимается, выгорая, отдельная звезда, и красное смещение сменится фиолетовым — это будет означать, что все звезды приближаются друг к другу.