Я предупреждал о войне Сталина. Записки военного разведчика

Подходило время выпускать сводку по Германии, а у нас еще продолжались долгие и мучительные дискуссии о том, сколько же немецких дивизий на наших границах и куда Гитлер нацеливает удар — на Англию или на СССР?

Однажды полковник Гусев после очередного доклада Голикову врывается ко мне в кабинет красный от ярости. Размахивая бумагами и картой, матерно ругаясь, кричит:

— Опять срезал!

— Сколько?

— Пятнадцать дивизий!

Я понял, что настал критический момент. Дальше медлить и терпеть было нельзя. Необходимо принимать какое-то твердое решение.

А какое? В угоду начальству дать сведения Путника?

Нет! Это будет предательством Родины! От одной мысли о таком выходе из «пикового положения» меня бросало в жар и холод. А если дать достоверные сведения — значит, пойти на острый конфликт с начальством и официальным курсом, т. е. в конечном счете пойти против мнения Сталина. Значит, пойти на риск «исчезнуть при неизвестных обстоятельствах», как это произошло с генералом Проскуровым. Прямо как в сказке: «Пойдешь направо — медведь задерет, налево — волки съедят». Для тяжких дум было много оснований. Были и трусливые мыслишки: «Не лучше ли сделать, как начальство приказывает?!»

К счастью, победили те думы и чувства, которые получили свое начало в моем пастушеском кнуте, в моем комсомольском прошлом. Гнездилась также надежда, что Сталин ничего не знает об истинном положении, что его обманывают. И я наметил свой обходный путь.

Приказал полковнику Гусеву заготовить материал для сводки по нашим данным. Гусев взялся с радостью за составление сводки. Через день она уже была готова. Это была сводка № 8 за декабрь 1940 года. Несомненно, она хранится в архиве. Историки могут ее прочитать, А если ее в архиве нет, изъяли, то это уже будет явное предательство. Повторяю: Разведывательная сводка № 8, официальный документ, изданный Разведупром.

Общее резюме в сводке было такое (цитирую по памяти, так как сам составлял):

«За последнее время отмечаются массовые переброски немецких войск к нашим границам. Эти переброски тщательно скрываются. По состоянию на декабрь 1940 года на наших границах сосредоточено около ста десяти дивизий, из них одиннадцать танковых, группировки войск».

В схеме мы показали все немецкие войска до дивизии и отдельной части включительно. В выводах я писал: «Это огромное количество войск сосредоточено не для улучшения условий расквартирования, как об этом заявил Гитлер, а для войны против СССР. Поэтому наши войска должны быть бдительны и готовы к отражению военного нападения Германии».

Подпись была такой: ВРИО начальника Информационного отдела Разведывательного управления Генштаба подполковник Новобранец.

Сводка готова. Теперь надо обдумать, как ее довести до Сталина и войск. Голиков легко может мне помешать. Во время этих раздумий вдруг открывается дверь и ко мне входит генерал-майор Рыбалко. Он работал в нашей системе и часто заходил ко мне. Мы были с ним товарищами по выпуску из Академии им. Фрунзе. Хорошие отношения между нами сохранились. Каждый раз при встрече мы делились сокровенными думами. Рыбалко был старым коммунистом, комиссаром времен Гражданской войны. Он успешно окончил Академию им. Фрунзе, обладал большим политическим и военным кругозором. Был он человеком прямым, смелым, честным и объективным. В Академии им. Фрунзе он был старостой нашего курса и пользовался среди нас большим авторитетом.

Поэтому я с радостью поделился с Рыбалко горечью своих раздумий. Показал ему нашу сводку и схему. Показал и копию схемы югославского полковника Путника.

— Ну, что, по-твоему, мне делать? — спросил я старого друга.

— Д-да, — говорит он, внимательно изучив схему, — положение твое, как говорили в старину, хуже губернаторского. Советовать тебе сделать подлость и поместить в сводку данные Путника не могу. А за правдивую информацию, имей в виду, могут голову снести. Сталин тебе не поверит и заставит Берию тебя «проверить»!

И потом Рыбалко высказал такие мысли, которые и мне приходили на ум, но которых я сам же боялся.

— Черт знает что у нас происходит! — говорил Рыбалко. — Самые лучшие командиры армии уничтожены, самых лучших членов партии сажают. Армия, можно это считать как факт, обезглавлена, небоеспособна. На Халхин-Голе и в Финляндии мы опозорились на весь мир. Армией командуют неграмотные люди: командиры эскадронов, вахмистры без образования и опыта. Чтобы далеко не ходить, вот тебе пример: командующий 6-й армией генерал Музыченко. Я знаю его по Гражданской войне. Хороший боевой командир эскадрона, но полком командовать не может. А ему доверили современную армию! И в то же время сотни образованных офицеров, окончивших Академию, сидят в штабах на второстепенных должностях. Держат их в «черном теле». Почему, спрашивается? Будто нарочно делается так, чтобы проиграть будущую войну…

А в конце Рыбалко высказал совсем уж страшные предположения: