Я приду с дождём

Хён встретил Юнхо на многоярусных скамейках возле реки. Он затягивал на шее клетчатый шарф и поправлял белую кепку. Юнхо пришел бесшумно, присел рядом и сжал руки в кулаки, чтобы сдержать тремор.

– Я сдаюсь, – сказал Хён. – Из всех девушек жемчужина выбрала ту, которая не воспринимает меня всерьез.

– Возможно, ей нравится кто-то другой. В любом случае, можешь не возиться с этой девчонкой. Я переговорил с тетушкой. Небеса оставят тебя в покое. Но, думаю, в следующей жизни ты понесешь наказание.

– Не верю, что ты просил ее отпустить меня! Разве я сказал, что хочу становиться смертным?

– Я впервые испугался за тебя. И почувствовал что-то странное. Будто летишь в бездну… чьих-то глаз. Поэтому решил покончить со всем, пока не стало хуже. Скоро я вернусь на Небеса и займу твое место.

– Скоро? Не сейчас?

– Нет. Я принес тете цветок Черного Лотоса в обмен на твою свободу. Она сказала оставаться здесь, пока не будет решен вопрос с Со Минной и жемчужиной.

– А зачем ей Черный Лотос?

– Один лепесток может вернуть человеку десять лет, а духу – целую сотню.

– Цена моей жизни приравнивается к подтяжке лица? Меньше, чем через три года мои силы иссякнут, воспоминания исчезнут. А Минна…

– Вы прекратите общение. Ты в опасности, пока рядом с ней. Я хочу быть уверен, что в мире смертных у тебя все будет хорошо. Со Минной займутся другие инстанции.

– Что значит займутся? Что они сделают с ней?

– Будут отслеживать. Если она станет демоном, Палач Преисподней казнит ее.

– И ты на это подписался? При всем уважении, Ли Юнхо…

– Не слышу слов благодарности.

– Я дракон, возрождающий природу, и не могу радоваться чьей-то смерти! – Хён протер влажное лицо ладонями. – Время еще есть! Нужно вернуть мою жемчужину!

– Небеса лишили тебя права носить жемчуг! Неужели не доходит? Таковы условия твоей свободы.

Спор затянулся до самого дома, но оба они сошлись на том, чтобы не говорить Минне о ее возможной печальной участи. Юнхо всю ночь ворочался, подстрекаемый воспоминаниями об острой реакции Хёна. Раньше он не колебался, принимая решения.

«Я согласился на сделку с Палачом Преисподней, чтобы отвести беду от Хёна? Или чтобы оградить себя от странных чувств, которые испытываю рядом с Со Минной?»

Более того, Юнхо осознал, что ему не так-то просто будет попрощаться с Хёном навсегда. Это все равно что вляпаться подошвой в суперклей и пытаться уйти, не снимая ботинок.

Чтобы убедиться в обоснованности принятого решения, он подкарауливал Минну у колледжа, выбрав местечко за углом, откуда отлично обозревался главный вход и лестница. Парень вздрогнул, когда кто-то похлопал его по плечу, и задумался: когда он стал таким нервным? За спиной стоял Хён, а Юнхо уж точно не ожидал быть застуканным за слежкой.

– Не делай так! – от неожиданности рявкнул он.

– Скоро выйдет Минна, я припарковался неподалеку. Подвезу ее до дома.

– Я неясно сказал? Прекрати общение!

– Разве ты не должен подписывать документы в своем кабинете? Что ты здесь делаешь?

– Я не шпионю, как ты мог подумать.

Юнхо быстро ушел, осыпая себя ругательствами: то, что он сделал, казалось ему ребячеством. Хён лишь пожал плечами и какое-то время ничего не слышал о брате. Он был убежден, что после выполнения «братского долга» Юнхо дни напролет торчит в кабинете в доме Ли Кангиля.

Как-то вечером Хён пригласил Минну в «Гибискус», но она повела его в «Синего дракона». С талисманом никто не узнавал знаменитость, в честь чего он свободно заказал соджу. Через полчаса тарелки с деликатесами уже не помещались на столике.

– Интересно, каким они меня видят? – задавался вопросом Хён, уплетая пестрые кучки еды. – До сих пор не могу пережить, что уборщица приняла меня за старика. Зато в интернете все улеглось! Фанаты думают, что я проходил длительное лечение в больнице.

– Ты давно мог переехать в свои апартаменты или студию.

– Поверь, ты будешь целее, если жемчужина вернется ко мне. Юнхо связан сделкой, у него больше нет права защищать тебя.

– С кем и для чего он ее заключил?

– Не знаю, – солгал Хён. – Может, ему надоело возиться с нами.

Минна погрустнела и положила голову на стол.

– Наобещал и сбежал. Прямо как мой отец. – Она отодвинула тарелку. – Зачем было столько заказывать?

– Ешь, ты же это любишь. Моя жемчужина должна находиться в упитанном здоровом теле, – приговаривал Хён, поглаживая Минну по затылку.

– Прекрати, чувствую себя беременной.

– Да ты и ведешь себя как беременная. Слишком острое, слишком соленое. Если бы я выбирал место, отвез бы нас в «Гибискус», а не в этот клоповник. И готовься к совместным утренним пробежкам.

– Ты решил вести здоровый образ жизни?

– Жемчужина захочет вернуться, когда я брошу напиваться и играть в карты. Сегодня – последний раз! – Хён прикусил губу и нахмурил белесые брови. – Как же раздражает тот кудрявый тип за кассой!

– Это мой бывший коллега, Гон Сону.

– А пялится, как бывший парень. Неприлично оставлять глаза в моей тарелке.

– Он смотрит, не предложить ли еще порцию.

– На коллег и на предмет воздыхания мужчины смотрят по-разному.

– Разуй глаза! Я не одна из твоих рекламных моделей.