Я рисую ангелов

Так опасно Говард не вел машину ни до, ни после того дня. Он бегом сбежал по лестнице участка, не заметил, как пересек фойе, нашел свой автомобиль, припаркованный в дальней стороне парковки для сотрудников, завел его и, не дожидаясь, пока мотор разогреется, рванул с места. Машина не ожидала такой наглости, некоторое время отфыркивалась и дергала коробку, заставляя полицейского на чем свет стоит поносить автомат.

Он вырулил со стоянки, бросил авто в сплошной поток, потом попытался вырваться на пути объезда, но столкнулся с непреодолимыми трудностями в виде суженной до одной полосы из-за припаркованных машин дороги. Пришлось вернуться на кольцевую автодорогу, овалом опоясывающую весь город, соединяющую самые разные районы. Проблема в том, что Мун жил в Старом Треверберге. И попасть туда можно только по мостам, которые бессовестно устарели и наглухо стояли даже не в часы пик. А он ехал в самое нагруженное время.

Как он понимал Акселя, который предпочитал мотоциклы.

Смирившись с тем, что добраться до дома Муна он сможет не раньше, чем через сорок минут, Говард проверил, включена ли рация, и достал телефон. Мозг лихорадочно решал, что делать. Он мог поднять на уши всех полицейских города, заставить кого-то доехать до дома художника раньше него и проверить, как там обстоят дела. Но у него не было ордера и реальных оснований для такого поступка. В Треверберге каждый день происходят ограбления и убийства, и ложная тревога повлечет за собой чью-то смерть, которой можно избежать благодаря неусыпному надзору полицейских.

Логан пытался убедить себя в том, что все его беспокойство не стоит и выеденного яйца, но голос в голове твердил о другом. Находясь в глухой пробке на центральном шоссе, он был полностью уверен в том, что нарисованный Грином самый негативный сценарий происходящего в эти минуты разворачивается в особняке художника. Позвонили люди Камиллы, сообщили, что несколько дней назад Сэм приезжал в Центральный дом художника вместе с дочерью и няней. Магдер пропал сегодня. Сначала он был у Ковальской на терапии, потом должен был вернуться на работу, но не вернулся. Позвонил секретарю и сказал, что уехал на встречу, чтобы его не ждали. В городе было еще мало камер наружного видеонаблюдения, и его не смогли отследить после выхода от Ковальской. Старгард поднял на уши Интерпол, требуя доступ к их системе отслеживания, чтобы подключить все городские камеры, и найти Магдера, как только он засветится перед любой из них, но бюрократия способна убить любое начинание. Доступ они не получили. Пока не получили.

Несколько минут назад отзвонился Лок, который попал в такое же положение, как Говард, застряв на пути к дому Магдера. Он опережал стажера минут на пятнадцать и уже успел добраться до Южного моста, где, как всегда, случилась авария, и из четырех полос намертво встало две. Логан ругался себе под нос, ненавидя этот город, всех этих людей, которые куда-то зачем-то едут, и себя за то, что так и не поставил проблесковые маячки на авто, хотя вряд ли они смогли бы серьезно помочь.

Машина плелась в потоке, Говард подпрыгивал от нетерпения, и когда миновал мост, подумал, что заплачет от счастья. Влетев в Старый город, стажер безошибочно свернул в неприметный проулок, который соединял два шоссе, и наконец оказался на свободной дороге, ведущей к району, где жил Мун. Замелькали роскошные особняки. Логан поймал себя на мысли, что перестал дышать. Он взял телефон и набрал номер Грина.

Тот ответил не сразу.

— Я почти на месте, — сказал стажер.

— Я рад за тебя.

— Какие у тебя новости?

— Мисс Лирна взяла дочь Аделии Ковальской по просьбе самой Аделии и скрылась в неизвестном направлении.

— Дела…

— Позвони мне, когда проверишь дом. Муна не нашли?

— Нет. Он не берет трубку.

— Ищите.

— Да, сэр.

Говард отключился, почувствовав, как восстанавливается внутреннее равновесие. Разговор с Грином вдохнул в него силы. Он сделал несколько глубоких вдохов и выдохов и сбросил скорость. Дом Муна мягко выплыл из череды других. Логан остановил машину в пятидесяти метрах, заглушил мотор, подождал пару минут. Достал пистолет, проверил патроны, предохранитель, пожалел о том, что забыл про бронежилет, и вышел из авто. Он бесшумно подошел к дому с темными окнами. Дверь была закрыта. На первый взгляд ничего не происходило. Говард хотел постучать или позвонить, но какая-то сила заставила его этого не делать. Он будто почувствовал шевеление в глубине особняка. Потянулся к ручке двери, но так ее и не коснулся. Если Рафаэль там, то он точно находится в фойе, а это значит, что любое движение за его спиной услышит. И сможет принять меры.