Я – рысь. Время одиночества

Я представил себе, что бы сам на такой вопрос ответил и рассмеялся. Объяснять-то про сложность отношений бесполезно. Мелкий не поймёт. На ум пришла Рита. Поморщился. В последнее время, я все чаще ее вспоминаю. Что если она узнает, что я берсерк и сама больше не захочет со мной связываться? Может же такое быть? Потом вспомнил про ее зайца и незавершённый обряд. И надежда испарилась. Раз Котова связала себя клятвой, то она примет меня любым. Хоть берсерком, хоть безумцем, хоть больным и немощным. Просто не сможет уже отвернуться и уйти. А я? Смогу?

— Верес, а она про тебя… ну, про твою работу знает? — спросил я, задумчиво глядя в огонь. И тут же пояснил, сообразив, что Верес вряд ли читает мои мысли. — Ну, твоя пара.

— Знает, — усмехнулся наставник, засыпая в закипевшую воду крупу. Неторопливо помешал, попробовал, удовлетворился и присел рядом. — Так уж вышло, что она мою работу сама увидела. В том числе, и мой дар. Конечно, потом вопросы начались, что, да как? Ну, а я-то под клятвой. Так я ее к Вожаку и послал. Мол, даст разрешение — расскажу. Нет, так нет. Тогда-то Вожаком ещё Юлтар был, дед твой. Что уж он ей там наговорил, до сих пор не ведаю, а только вопросов лишних больше не было. А ты с чего это интересуешься? Неуж пару нашёл? Юльшай? Ну, точно. Тут командир недавно обмолвился про связь вашу.

— Не, Юлька сестра мне, — я вздохнул, и кисло скривился. — Пара другая… Верес, а как разорвать связь?

— О, как! — удивился наставник и внимательно посмотрел на меня. — А ты, парень, уверен, что это верное решение? Может, стоит просто поговорить?

— А если поговорить не получается? Если при одном только виде хочется стукнуть об стену хорошенько, чтоб мозги на место встали? А через пять минут общения вовсе убить и закопать! Что, если достала настолько, что тошно становится? И я боюсь, реально боюсь, что однажды могу не сдержаться! — я вздохнул, пытаясь успокоиться. Неожиданная вспышка эмоций удивила и озадачила. Наткнулся на взгляд наставника, не менее удивлённый и слегка ироничный. Отвёл взгляд и уставился в костёр, попытавшись пояснить. — Верес, я четыре года пытался с ней поговорить! — удивился странно охрипшему голосу, но только мотнул головой, отметая крамольные мысли. — Четыре года! Она не желает ни слышать, ни понимать! И не только меня. Своего отца она точно так же не слушает. Она вообще слышит только себя и то, что с ее мнением совпадает! Она вбила себе в голову, что я просто обязан свалиться к ее ногам и бегать вокруг, вроде дрессированной болонки! А я не болонка, Верес. И ковриком для ног я быть не хочу!

— Ого, как тебя припёрло-то! — усмехнулся Верес. — Как там внучка говорит… колбасит! Хе-хе!

— Это точно, — вздохнул я. — Колбасит ещё как! И чем дальше я ее посылаю, тем больше эта идиотка лезет! И пофиг ей на все! На моё мнение, на… она даже не удосужилась узнать мой истинный возраст! Вернее, она знала, но отмахнулась от информации, как от чего-то незначительного. И то, что я просто не слышу ее зова и нужно все лишь несколько лет подождать, так и не пришло в ее голову, хотя и я, и Котов пытались донести до нее эту простую мысль!

— Котов? — удивился Верес. — Постой, а твою зазнобу не Маргаритой, чаем, зовут?

— Зовут, — эхом отозвался я и поморщился. — Единственная внучка Вожака рода. Тоже мне, царица Савская! Гонору-то сколько! Я, может, тоже… и чего? Это разве даёт мне право командовать налево и направо?

— Да-а-а, парень, — вздохнул Верес, помешивая ложкой кашу. Потом снял котелок с огня, плюхнул в снег. — Даже и не знаю, что тебе посоветовать. По-хорошему бы вам обоим повзрослеть надо для начала. Рита, несмотря на свой возраст, все ещё ребёнок. Девчонки вообще иначе взрослеют. Телом-то развиваются раньше нас, а, вот, душой взрослеют только годам к тридцати-сорока. Потому-то и традиция такая, что чем позже наступит время выбора, тем вернее этот выбор будет. Да, к тому же избаловали ее сильно. Ведь, ни в чем отказа девка не знала. Дед за единственную внучку зубами порвёт. А мать только потакает. Отец, правда, как-то пытается сдержать ее характер, но это теперь он за воспитание взялся. А до того, ведь, он ее не то, что не воспитывал, видел-то изредка. Виктор Котов — каратель рода, как и мы с тобой.

— Да, я уже это все понял, — вздохнул я. — И что мы слишком рано встретились. И началось все как-то… неправильно. А потом ещё и продолжилось. Надо было все-таки свалить тогда из школы, наверное. И переждать. Только назад, ведь, не отмотаешь. И по-другому не сделаешь. Это в игре можно перезагрузить и исправить. А тут… вот, что мне с ней делать? Я уже чего только не передумал. И так и эдак… не могу я с ней. А без нее… потом будет другая,… наверное.