Я с вами до скончания века…

Прокуратор в крайнем недоумении и страхе по поводу вновь открывшегося обстоятельства, вошел в преторию и призвал туда Господа Иисуса. Откуду еси Ты? – спросил Пилат Обвиняемого, желая знать не о месте рождения Его, отечественной стране и отечественном городе, но вообще о происхождении, есть ли Он только простой человек, или более, нежели простой человек? На этот вопрос суеверного язычника Божественный Узник не дал никакого ответа. Он незадолго перед сим сообщил Пилату в самых общих чертах о Своем пришествии в мир для свидетельства об истине, но не нашел в правителе желания слышать более полное изъяснение непонятной ему истины (Ин. 18, 37–38). Также и теперь правитель был неспособен принять и понять возвышенное учение о домостроительстве Божием и об истинном Сыне Божием, сшедшем с неба для спасения мира, потому что все баснословные сказания язычников о происхождении богов и о сношении их с земнородными не могли прояснить тайны вочеловечения Христа Господа. Если бы эта тайна была открыта Пилату, то, без сомнения, была бы понята им совершенно превратно и затем, будучи высказана пред врагами Христовыми, дала бы им повод к новым насмешкам. Господь молчал, предоставляя Пилату припомнить прежде сказанное ему и довольствоваться той степенью откровения, какая преподана ограниченной мере разумения его. Но такое молчание показалось правителю неуместным: суеверный, легкомысленный и гордый, он мгновенно перешел от гнетущего чувства страха пред неведомой опасностью к вспышке оскорбленного самолюбия. Мне ли не глаголеши, – спросил Пилат, – не веси ли, яко власть имам распяти Тя и власть имам пустити Тя? Высокомерный судья в обаянии власти, предоставленной ему волей кесаря, забыл ту истину, что кроме земного суда, человеческого, есть еще суд высший, Божественный, и кроме земной власти есть еще власть небесного Судии, управляющего всеми человеческими делами. Люди, облеченные земной властью, часто служат лишь простыми орудиями в достижении цели, предуказанной волей небесного Мироправителя. Господь Иисус Христос в Своем ответе дал понять римскому правителю, что он, незаметно для себя пользуется властью лишь в тех пределах, какие назначены иной высшей властью, и что «все это совершается не случайно и не по обыкновенному порядку, но Таинственно» (святитель Иоанн Златоуст): не имаши власти ни единыя на Мне, аще не бы ти дано свыше; сего ради предавый Мя тебе болий грех имать. «Выражение: дано, – по толкованию святителя Иоанна Златоуста, – здесь значит – допущено». Зло всегда остается злом, хотя нередко направляется Промыслом Божиим ко благу, а посему и Пилат, и предавшие ему Господа не свободны от греха и ответственности перед судом Божиим. Впрочем, язычник, не имевший откровенного закона (Рим. 2, 14) и сохранивший в душе своей некоторые остатки добра, понесет меньшую вину, а предавшие Господа его власти – неблагодарный ученик Иуда и все нераскаянные в злобе враги Христовы, сознательно отвергшие своего Мессию, будут иметь тягчайший грех и подвергнутся большему осуждению. Особенная благодатная сила, сокрытая в словах Господа Иисуса (Ин. 7, 46), и на этот раз оказала свое действие: кроткий и незлобивый ответ истерзанной жертвы, великой в самом ужасном уничижении, проник в душу Пилата и произвел на него благоприятное впечатление. Господь осудил его самопревозношение, указал степень виновности его, и за эти прямые, искренние слова правитель почувствовал еще большее расположение к судимому Страдальцу и, по замечанию святого евангелиста, от сего искаше пустити Его, т. е. еще настойчивее, еще решительнее изыскивал средства спасти Его от смерти.