Я - Шарлотта Симмонс

— Да мне ведь вообще не с кем поговорить о таких вещах. Я имею в виду — о чем-то серьезном. С ребятами о таком и не вякнешь — потом от приколов охренеешь. Извини. Я хочу сказать…

Не закончив свою тираду, он наклонился над столом и сказал еще тише:

— Ты ведь не просто какая-то первокурсница. Когда мы с тобой в тот раз говорили… мне показалось, как будто ты с Марса. Просекаешь, о чем я? Ты приехала сюда учиться, и притом у тебя голова не забита всей этой хре… мутью. Ты смотришь вокруг ясными глазами и видишь мир таким, какой он есть, а не каким кажется.

— Спарта в Северной Каролине, конечно, далеко отсюда, но все-таки не на Марсе и даже не на Луне. — Шарлотта внезапно поняла, что в первый раз улыбается собеседнику.

Они беседовали всего несколько минут, и вдруг Шарлотта безошибочно почувствовала изменение в тональности разговора и в выражении лица сидевшего перед ней парня. Она чувствовала, что к теме ложной успеваемости профессиональных спортсменов примешивается что-то еще. Чутье подсказывало Шарлотте, что пора сворачивать разговор, и чем быстрее, тем лучше. В смысле — тем больше это будет соответствовать тому, как должна вести себя порядочная девушка. Мысль о том, что баскетболист все-таки клеит ее, немного разочаровала и даже испугала Шарлотту… и все-таки ей почему-то не хотелось прерывать разговор на полуфразе. Было в этой ситуации что-то такое, что начинало ей нравиться. У нее не было никакого опыта, но просыпающаяся женская интуиция подсказывала ей, как вести себя дальше. Едва ли не впервые в жизни она испытала сладкое ощущение власти — той самой, при помощи которой женщина может приручить самого мономаниакального, гормоноцентричного зверя на свете — Мужчину.

— Шарлотта… Красивое имя, — сказал Джоджо.

Лицо Шарлотты, словно повинуясь действию какого-то внутреннего реостата, приобрело отсутствующее, быть может, слегка укоризненное выражение.

Джоджо, похоже, воспринял этот сигнал правильно — замечание было учтено, и всякие признаки, показывающие, насколько его поведение обусловлено влиянием гормонов, с физиономии как корова языком слизала.

— Понимаешь, в чем проблема-то… Я ведь ничего не знаю… ну, про культуру и всякое такое. Улавливаешь, о чем я?

— Нет.

— Я хочу сказать, что я не знаю ничего ни о чем. Когда что случилось, откуда что берется и вообще. Люди называют разные имена — и вроде все знают, о ком идет речь, а я — всегда пролетаю. Раньше-то мне это до фонаря было! А теперь… теперь доставать начинает. Ну вот, например, у нас есть один препод по американской истории, мистер Квот, вот он раз и говорит: первые переселенцы в Америку были пуритане… — Джоджо запнулся, наморщил лоб и не слишком уверенно поправился: — То есть нет. Не пуритане, а… протестанты, хотя пуритане там тоже как-то мелькали, да? Я потому и перепутал. А потом он объявляет, что в Англии была протестантская революция… хотя нет, погоди, вроде он говорил — реформация? Ну да, точно, реформация. Протестантская реформация. Да, к чему это я? А, ну вот он и говорит: «Протестантская реформация черпала силы в рационализме, но нельзя сказать, что рационализм был причиной этого явления». Правильно ведь? Я смотрю на ребят в аудитории и жду: может, хоть кто-нибудь поднимет руку и спросит: а что ж такое этот рационализм-то? Так ведь ни одна сволочь не почесалась! Ты пойми: у всех, кто со мной на спецкурсы ходит, средний балл по экзаменам и зачетам не выше моего будет, но они вроде бы все понимают, о чем он там лопочет. А я сижу как дурак и боюсь руку поднять, потому что если только я задам преподу такой вопросик, все остальные вылупятся на меня и скажут: «Понятное дело, тупой качок, как все спортсмены».

— Что, так прямо и скажут: «Тупой качок»?

— Ну, если и не скажут, то подумают: «Тупой качок». Нет, я серьезно. Вот ты, например, знаешь, что такое рационализм?

Шарлотта вдруг поймала себя на том, что ей жалко этого парня, вроде бы искренне переживающего из-за своей необразованности.

— Ну да, я знаю, но тут другое дело. У меня была учительница, которая души во мне не чаяла и много занималась со мной дополнительно. Она заставила меня прочесть кучу книжек про Мартина Лютера, про Джона Кальвина, про Уайтклиффа и его последователей лоллардов, про Генриха Восьмого и Томаса Мора, и Декарта. Так что мне, можно сказать, повезло.

— Повезло или нет, но главное, что ты все это знаешь, и большинство у нас на курсе знает. А я никогда в жизни не читал про этого… Дей-Карта, да и про всех остальных тоже. Как ты там сказала — Уайтклифф? Я даже ни одного имени не слышал из тех, что ты назвала.

— Ты что, никогда не сдавал философию?

— Качки философию не сдают, — с жалостью к самому себе произнес Джоджо.

Шарлотта смотрела на него, как учительница на безнадежно отстающего.

— Ты знаешь, что такое гуманитарные науки? Иногда их еще называют свободными искусствами.

Пауза. Молчание. Напряженная работа мысли, сопровождаемая пережевыванием резинки.

— …Нет.