Я, Шерлок Холмс, и мой грандиозный провал

— Скажу, что вам, Лестрейд, стоит быть более снисходительным к мистеру Флою, — ответил я, приближаясь, — его нервозность вполне объяснима, и ее можно понять. А вы, Гриффит, все же сдерживайте свой темперамент: сопротивление полиции не лучшее дополнение к списку ваших обвинений, как, впрочем, и рукоприкладство в отношении мисс Лайджест. Уверяю вас, что ни инспектор, ни даже она не заслуживают вашего гнева — план вашего разоблачения был моей идеей. Инспектор осуществлял полицейскую поддержку, а мисс Лайджест обеспечивала, так сказать, содержание ваших обвинений. Она великолепная актриса, а вы, как оказалось, довольно доверчивый и впечатлительный человек. Что ж, порой приходится мириться с тем, что наши чувства преподносят нам сюрпризы, не правда ли?

Его красивое лицо вновь исказилось злобой, но ему хватило сил сдержаться и промолчать.

Меня нисколько не трогал его испепеляющий взгляд — я не испытывал к Гриффиту ни ненависти, ни злости. Он заслуживал лишь презрения, жалости и сожаления о том, что высокое происхождение, хорошее воспитание и широкий круг жизненных возможностей не смогли ни исправить, ни скрыть его внутренней порочности… На его лице даже сейчас не было и тени раскаяния — он вел себя так, словно мы все досаждали ему, и сожалел, очевидно, лишь о том, что был пойман по собственной доверчивости.

После вспышки гнева он почти овладел собой, но его волнение выдавала бледность, а появление Элен отозвалось новой дрожью в его тонких губах.

Элен усмехнулась, видя произведенное своим появлением впечатление, и отняла окровавленный платок от лица.

— Как видите, Гриффит, я пережила и это, — сказала она. — Кстати, с вашей стороны это было довольно банально. Вы удивили бы меня больше, если бы посчитали недостойным ударить женщину… О, вы, кажется, испачкали пиджак! Не волнуйтесь, я уберу эти прилипшие частички гравия. Вот так!.. Господи, Гриффит! Вы так бледны! Вы, должно быть, плохо себя чувствуете. А, я понимаю — вам неприятно мое присутствие, ведь я теперь предмет вашей ненависти! Что ж, ваши чувства ко мне не отличаются постоянством, но не могу сказать, что это разрывает мне сердце…

— Проклятье!!! Уберите же ее! — прорычал Гриффит.

— Я уйду, не волнуйтесь! Я лишь хотела сказать вам, что своим ohq|lnl вы сами дали нам карты в руки, и для меня было бы глупостью этим не воспользоваться.

Гриффит зло усмехнулся, глядя ей в глаза:

— Ты, я вижу, забыла, что и у меня есть несколько козырных карт! Ты думаешь, что твои беды позади, не правда ли? Ты думаешь, что ты победила? Аристократка чертова! Да ты не успеешь опомниться, как снова окажешься в грязи, и от этой грязи ты уже не сможешь отмыться до конца своей паршивой жизни!!! Ты сама уже сделала все для этого! Ты знаешь, о чем я, ведь так?.. Твои глаза говорят за тебя… В них страх, моя дорогая!.. И твой рот снова кровит, Элен. Иди домой и ложись спать. Кто знает, может, это у тебя и получится…

— Довольно разговоров, Флой! — сказал Лестрейд. — Еще успеете поговорить в полицейском управлении! Идемте! Вперед! Доброй ночи, мистер Холмс! До скорой встречи, мисс Лайджест! Желаю вам хорошо отдохнуть после трудного дня.

— До свидания, инспектор, — пробормотала Элен, неловко вытирая кровь с лица.

Гриффита повели, и он даже не пытался оглянуться. Вся процессия двинулась, но я вспомнил, что нужно обменяться парой слов с Уотсоном, и окликнул его.

Мы с ним отошли немного в сторону от Элен, которая была занята своим лицом.

— Где ваша аптечка, Уотсон? — спросил я. — Та, которую вы всегда возите с собой. Мне, возможно, придется оказать помощь, мисс Лайджест, пока вас не будет.

— Она на диване в моей спальне. Возьмите, если понадобится. Рану нужно обработать…

— Да-да, я знаю… И еще одно, Уотсон. После завтрака или, возможно, еще до него я возвращаюсь в Лондон. Вас, должно быть, отпустят из полиции позже. Если так, то спокойно завтракайте в Грегори-Пейдж, пакуйте вещи и поезжайте вслед за мной.

— А мисс Лайджест?

— Она тоже поедет в Лондон, но немного позже. Может быть, через пару дней или через неделю.

— Вы уже сказали ей об этом?

— Еще нет, но скоро скажу.

Выразительное лицо Уотсона стало озабоченным.

— Как она, Холмс? — спросил он, понизив голос.

— Справляется с тем, что произошло?

— Она сильная женщина и, похоже, справляется с травмой, — ответил я неопределенно.

— Мне кажется, Холмс, вы понимаете, что я спрашиваю о ее эмоциональном состоянии.

— То же относится и к ее эмоциональному состоянию.

— А о какой в этом случае травме идет речь?

— Вам лучше знать, — улыбнулся я, — ведь вы задали вопрос.

— Не смейтесь, Холмс, и не играйте словами! Меня очень волнует мисс Лайджест.

— Представьте, меня тоже, но я и не думаю смеяться.

— Так в чем дело?

— А вы сами не видите?.. Нет, в самом деле не видите?.. Тогда я не смогу вам объяснить в двух словах. Впрочем, я и сам не все понимаю… Пока не все! Поговорим об этом позже. Идите — а то вы можете сильно отстать от процессии Лестрейда, друг мой.

— Хорошо, Холмс! Встретимся на Бейкер-стрит! — он почтительно кивнул Элен и поспешно удалился.