«Я слышал, ты красишь дома». Исповедь киллера мафии «Ирландца»

На обратном пути из Детройта на восток было видно, что Ширан успокоился. Не было никаких «химических людей» и жалоб на мое вождение. Мы нашли аэропорт в Порте Клинтон, сделали несколько фотографий и в тот же день поехали домой. Вскоре после этой поездки я помог его дочери устроить его в дом престарелых. Я сопровождал Фрэнка с дочерью Долорес к врачу, который выписал лекарства, чтобы взять под контроль «химических людей», и я больше никогда о них не слышал. Я никогда больше не видел его в таком сумасшедшем и нервном состоянии, как во время поездки в Детройт без «ИН-СТРУ-МЕНТА, инструмента».

Следующую совместную поездку мы предприняли ради отыскания компании в Балтиморе, откуда он взял военное снаряжение для вторжения в заливе Свиней и куда привез винтовки незадолго до убийства Джона Ф. Кеннеди. Перед поездкой в Балтимор он сказал мне, что место называлось «Кэмпбелл Брикъярд». Он представлял, где это, но найти мы не смогли. И в конце концов я въехал на территорию цементного завода Бонсала, чтобы спросить, знает ли кто о кирпичном заводе. Ширану завод показался знакомым. От сотрудницы в конторе я узнал, что на этом цементном заводе когда-то работал ее отец и принадлежал тот цементной компании «Кэмпбелл», но никакого кирпичного завода «Кэмпбелл Брикъярд» она не знала. Мы поездили по территории. На ней возвышалось несколько новых зданий. Ширан указал на более старую постройку и сказал: «Оттуда вышли солдаты и загрузили грузовик». Я сделал фотографию, и мы вернулись в Филадельфию.

Не все шло так гладко, как поездка в Балтимор.

Я столкнулся со взрослым человеком, с детства бывшим совестливым и желавшим снять камень с души и исповедаться, но двигавшимся неровно, с остановками и отступлениями, намеками и проблесками правды. Часто человек дает намек и хочет, чтобы спрашивающий его понял. Хороший пример – известное дело Сьюзен Смит, утопившей в озере в своем автомобиле двоих сыновей и обвинившей «черного угонщика машины». Девять дней шериф Говард Уэллс терпеливо и с мастерством прекрасного следователя, знающего, как избежать ошибок, поддерживал контакт и следовал подсказкам, пока не пришло время момента истины.

Фрэнк Ширан говорил мне, и я знал, что есть то, что будет мешать ему облегчить душу. Ему не хотелось, чтобы три дочери, оставшиеся с ним, думали о нем хуже, чем могли бы. Его покойная жена Айрин заверяла младшую дочь, что Фрэнк не мог убить Хоффа, поскольку Айрин была убеждена, что в это время он был «с ней». Фрэнк не хотел, чтобы Барбара Крэнсер думала, что он какой-то людоед, потому что через два дня после исчезновения ее отца он позвонил ее матери, чтобы выразить свою обеспокоенность. Фрэнк не хотел обидеть вдову Рассела Буфалино Кэрри или кого-то еще, кто еще жив. Он не хотел, чтобы люди, с которыми он был долгие годы связан, подумали, что он в конце концов дал слабину, как Джон Фрэнсис и Лу Корди. Он сказал: «Я прожил ту жизнь, какую прожил. Не хочу, чтобы люди думали, что я изменил себе». В другой раз он сказал: «Хотя он мертв, расскажи я о Рассе, с которым мы были близки, здесь другие люди, которые знают, что я знаю о них». В беседах я все внимание сосредотачивал на деле Хоффа.

Примерно после двух лет бесед Ширан признался мне, что был стрелком в деле Хоффа, однако примерно за год до поездки в Детройт с целью поиска дома мой агент назначил встречу в офисе Эммета Фицпатрика с хорошо осведомленным в делах мафии корреспондентом «Фокс Ньюс» Эриком Шоном и продюсером компании Кендаллом Хаганом. Мы хотели, чтобы Фрэнк чувствовал себя комфортно в присутствии корреспондента, которому мог доверять. На встрече, уверенный в защите своих прав, Ширан впервые намеревался кому-то кроме меня сказать слова: «Я убил Джимми Хоффа».

За два дня до встречи я приехал в квартиру Ширана, чтобы ночевать в его комнате для гостей. Без каких-либо комментариев Ширан передал мне машинописное письмо, якобы подписанное Джимми Хоффа в 1974 году, на следующий день после вечера чествования Фрэнка Ширана. В большей части письма содержалось то, что Ширан рассказал мне начиная с 1991 года, когда он отказывался давать интервью. В остальном оно поддерживало фантастическую версию событий, которую он продвигал вместе со своим другом Джоном Зейттсом. Я уверен, что в какой-то момент Фрэнк хотел, чтобы я проверил подлинность этого письма.

Встреча прошла хорошо. Когда Шон спросил, сможет ли он найти дом, Ширан дал нам зацепки и упомянул «пешеходный мост». Зацепки он мне дал в первый раз. Его голос стал жестким, а манера поведения пугающей, когда он впервые публично, еще кому-то кроме меня признался, что дважды выстрелил Джимми Хоффа в затылок. Всем в комнате это показалось весьма похожим на правду. «Фокс Ньюс» провела предварительное независимое исследование и подтвердила историческую ценность рассказа Фрэнка Ширана о последней поездке Джимми Хоффа.