Я – сталкер. Синдром героя

Рамиль к тому времени стал одним из людей Хозяев. Подлые чудовища подчинили разум парня своей воле, сделав из него послушную марионетку. Азат шел за сыном, отставая на один-единственный шаг. Порой казалось, что вот сейчас он схватит Рамиля за ворот штормовки, потянет назад, к себе… Но тот всё время ускользал. Сначала они едва разминулись в двухэтажном панельном здании у Озера. Там погиб Лич, когда внезапно за спинами идущих к зданию сталкеров загудел аномальный вихрь, сжигая всё живое и мёртвое. Они забежали внутрь – Монгол, Шприц, Спрут и Медведь. Тощий Лич не успел, его слизнуло пламенем – лишь повеяло палёной плотью. Был человек – и нет. В подвале Монгол обнаружил легендарный «Скорбящий Камень». Даже если бы захотел, не вспомнил бы, как они бегали по этажам, попав под воздействие то ли жуткой аномалии, то ли артефакта. Всюду чудились монстры, кровожадные мутанты. Блуждая по подвалам, отперли дверь, ведущую наружу, и вдруг увидели вбегающего оттуда, извне, человека в армейском камуфляже.

– Тут опасно… – крикнул Монгол, предостерегая незнакомца. – Не надо!

«Армада-ада-ада…» – переиначило его слова подлое эхо, а человек в армейском вдруг растворился в воздухе, словно его и не было.

Не было и Рамиля, лишь на стене подвала, возле «Скорбящего Камня», обломком кирпича было нацарапано: «Уходи, отец».

Монгол и ушел. Лишь взял с собой небольшой артефакт, с ноготь размером, который многим позже спрятал в корпусе массивных наручных часов. По артефакту взяли себе Шприц, чтобы изучить, Спрут – для продажи и Медведь со странной присказкой «Вдруг это лекарство Машутке поможет».

А потом за сталкерами развернулась настоящая охота. Люди Хозяев настигали спутников Монгола по одному, убивали и забирали себе камни. Эти маленькие тёплые артефакты они намеревались использовать для прохода через аномальные поля к «Скорбящему Камню». Но «ключи» не подходили к «двери». Нужен был артефакт покрупнее… Такой оказался у безумца-каннибала Максима Зверева. Но позже, многим позже… тогда же Хозяева стремились заполучить все «слёзы камня». Один артефакт им принёс послушный Рамиль, сменивший прозвище Моро на Адепта. Вторым камнем был трофей Спрута. Сталкера ранили, отобрали камень. Шприцу и Медведю повезло меньше. Их обоих зарезали в подворотне города Надеждинска, забрав артефакты. Когда спустя многие месяцы Монгол читал в баре стихи Поляка про нож и местных, он вспоминал эти страшные события и готов был заплакать. Его команда, друзья были убиты ради безделушек. Свой же артефакт Монгол, смалодушничав, передал спасённому от мутантов новичку – сталкеру Спаму, вручив тому часы. Ничего не подозревающий паренёк, немногим старше Рамиля, принял подарок, и лишь год спустя понял, какой ценностью обладает.

Потом была Проклятая Топь… Впрочем, события в построенном Хозяевами лагере гладиаторов Монгола мало волновали теперь, когда он сидел в сыром подвале и готовился принять смерть от мутанта-псионика.

– Ты боишься умереть? – спросил мутант, не скрывая своего удивления.

При следующей встрече его сын уже не был прежним, словно из тела вынули душу Рамиля, а вместо неё вставили нечто чудовищное. Вот чего боялся Монгол – что его Рамиль стал мутантом. Он и для себя такую участь видел как худший итог жизни.

– Ты не станешь мутантом, – успокоил его псионик, – всё не так просто… А вот Рамиль… Он мутировал дважды. В первый раз – когда взял артефакт «слёзы камня». В его теле начались изменения… Как и в теле Максима Зверева…

– У Спама тоже был артефакт…

– Значит, Зона выбрала его… Рамиля.

– Для чего?

– Ты знаешь, – промурлыкал мутант, – чтобы дойти до «Скорбящего Камня» и управлять им… Но там, у Озера, вы со Спамом остановили его… Убили его! Превратили в мутанта!

Глава 8

Семью месяцами ранее. Могильник

Тишина… Такое ощущение, что вот-вот грянет гром и гнойные небеса разразятся ливнем. Но эта тишина другого рода – затишье перед боем.

– На позиции, – раздался в наушнике голос напарника.

Я поудобнее устроился на вышарканном добела сиденье автобуса, высунул ствол винтовки в окно. Свалка замерла… Всё живое и мертвое на этой проклятой земле затаилось в ожидании схватки. Слышно было, как колотится сердце, как капли пота, стекая с кончика носа, барабанят по гнилой обивке.

– Видишь его? – вновь забеспокоился напарник. – Жура, у меня датчик жизненных форм что-то барахлит…

Я опустил винтовку, выдернул из-за пояса пистолет и встал в проходе. По обе стороны тянулись ржавые остовы кресел, кое-где накрытые листами фанеры. Шагнул вперед, стараясь не шуметь. ПАЗ чуть слышно крякнул, качнулся из стороны в сторону, будто потревоженная волной лодка, и все вновь стихло.

– Где ты сейчас? – проговорил я, пытаясь хоть как-то нарушить гнетущую тишину. – Любить твою душу! Кастор, отвечай.

Левая рука метнулась наискось к гарнитуре переговорника.

– У блоков, напротив тебя. Но его нет, – в голосе Кастора чувствовалось напряжение.

Да и меня, честно говоря, трясло. После того, что с нами произошло, немудрено…