Я - Тайига

Я промолчала, пытаясь избавиться от вкусной ноши. Увы — когти отказывались слушать. Они мертвой хваткой вцепились в нежное вареное мясо.

А ведь должны же были насторожиться! Лакомство лежало на скамейке во дворе. Там, где сгрудились экипажи, ржали лошади, бегали слуги. Мы долго следили за этим цыпленком. Ожидали, что кто-то вспомнит, придет и съест свой залежавшийся завтрак. Но солнышко поднималось все выше, никто не подходил, и тогда, испугавшись, что маленькое чудо может испортиться, мы схватили его и отправились искать тихое место.

Увы, это оказалось проблематично. В саду будущая принцесса заставила всех воспитанниц и преподавателей ловить бабочек. Ей пришла в голову оригинальная идея — встречать делегацию эльфов живым фейерверком. По самому зданию носились слуги и служанки, красные, вспотевшие, с выпученными от ужаса глазами. Благочинная Пира была везде. Стоило только кому-то замешкаться, что-либо уронить, разбить, испортить — и она появлялась. Кричащая и размахивающая кулаками.

Библиотека стала для нас тихой гаванью. Мне всегда она нравилась, а сейчас после всего этого шума и гама, захотелось даже всплакнуть от счастья. Покой и многовековая мудрость встретили нас тремя стройными рядами уходящих в сумрак стеллажей и шестью столами. Здесь пахло кожей, бумагой и пылью. Я обожала этот запах. Под него мне всегда хорошо думалось и сладко мечталось.

Мы забрались под тот стол, где я раньше любила сидеть с каким-нибудь фолиантом, некоторое время с любовью обнюхивали цыпленка и вели неспешный спор — с чего начать. Не торопясь, подобно истинным гурманам, смакуя приближение прекрасного мига истинного наслаждения.

И вот на тебе!

Мы мрачно взглянули на ухмыляющегося Анри.

— Все-таки я молодец, что навесил на мясо магический маячок. Как чувствовал, что ты клюнешь на приманку, — радоваться Анри, как ребенок.

Причем жестокий ребенок. Нет, чтобы отпустить нас и дать возможность, нормально пообедать, так нет же. Надо вертеть нас, крутить, разглядывать как зверя диковинного.

— Как тебе все-таки из клетки удалось удрать? — задумчиво вопросил Анри.

— Хочешь поговорить об этом? — саркастически хмыкнул Риан.

Но, разумеется, из нас не вырвалось ни слова.

Звук закрывающейся двери отвлек наглого типчика от нас. Вошедшая в библиотеку воспитанница откинула капюшон. Я обрадовалась — это была Нора. Она подошла ближе и укоризненно взглянула на Анри.

— Прекрати издеваться над кошкой. Таюшка может подавиться.

— Значит, одной воровкой на свете меньше будет, — хмыкнул этот наглый типчик.

Мы выдавили из себя самое жалобное на свете мяуканье, и оно сработало.

— Как тебе не стыдно обзывать это милейшей создание воровкой! Немедленно отпусти ее! — возмутилась Нора.

— Это ты ее называешь милейшим созданием? Ее?!? Ни за что! — непреклонным тоном отрезал наглый типчик. — Сама говорила, за грехи надо платить.

— Я про людей говорила. Не про кошек. К тому же Таюшка просто хотела кушать!!!

— Мяу, — печально согласились мы.

— Это ты виноват, что кошка вынуждена воровать. Подарил Таюшку змеюге Ригане, а она ее не кормит.

Подруга попыталась отобрать нас, но Анри ловко уклонился.

— Ей приносили еды, но она отказалась, — возразил он.

— Значит, не понравилось, что принесли.

— Я не собираюсь подстраиваться под вкусы кошки! Или она ест то, что ей дают, или принцесса заведет себе новую игрушку. Не такую привередливую.

— Вот в этом ты весь, Анри. Тебе плевать на других! Ты считаешь, что все должны жить по твоим правилам и плясать под твою дудку.

Страсти накалялись. Наглого типчика нам видно не было, но вот Нора обозревалась неплохо. По блеску глаз и нервно подрагивающей верхней губе я видела, как быстро подруга приближается к полной потере контроля над собой. Еще немного, и ее клыки заострятся. Вот тогда всем нам мало не покажется!

— Чем моя дудка хуже хора служителей Святой Троицы? — продолжал все сильнее распалять ее Анри. — Ты одержима идеей стать монашкой. А знаешь, какого это лишиться всех радостей жизни? Посмотри на свою классную Агнесс — ей тридцать лет, а выглядит она на все пятьдесят. Ты этого хочешь? Разменять свою молодость на поклонение богам, которых в глаза не видела?

— Святотатец!

— Дура!

— Ребят, а давайте вы нас отпустите, и продолжите выяснять отношения, — предложил Риан.

Разумеется, ему не ответили. Нора тоненько всхлипнула, сжала кулаки и бросилась на нас. Ну, а мы от нее.

Нас раскачивало из стороны в сторону, пока наглый типчик петлял между столами и стеллажами. Он смеялся, убегая от моей подруги, а она рычала. А потом они уже носились как угорелые молча, берегли силы, а перед нами мелькали книги, столы, книги… Длилось это довольно долго, пока Анри резко не затормозил и не развернулся.

Наши глаза расширились от ужаса. На нас летела фурия: черные очи сверкают, клыки оскалены, волосы выбились из прически, плащ распахнулся, юбка задралась, грудь вздымается и опадает…

— Мамочки, — прошептала я и зажмурилась.

В самый последний момент мы взметнулись вверх и, описав полукруг, ударились о спину Норы, в то время как моя подружка оказалась крепко прижатой к Анри.